Никитин Николай Васильевич: фото и биография архитектора. Никитин николай васильевич Что изобрел никитин н в
Был Никитин Николай Васильевич. Сооружения, которые созданы по его разработкам, узнаваемы во всем мире. О том, какие строительные проекты велись под руководством этого архитектора, а также об основных этапах его жизни читайте в статье.
Детство и юность
Никитин Николай появился на свет в городе под названием Тобольск, в конце 1907 года, а именно - 15 декабря. Его отец сначала занимал должность инженера типографии, а после революции стал работать судебным писарем. Спустя несколько лет после рождения Николая его семья сменила место жительства. Теперь это был город Ишим. Это случилось в 1911 году. Здесь будущий архитектор окончил как первый класс гимназии для мальчиков, так и приходское училище.
Во время отступления колчаковских войск семья Никитиных переехала в город Николаевск, который в настоящее время известен под названием Новосибирск. Интересный факт: в возрасте 17 лет молодого человека в ногу укусила змея, и след остался у архитектора до конца жизни.
Учеба
В 1930 году Николай Никитин с отличием окончил технологический институт в Томске. Учился он на отделении архитектуры, которое являлось частью строительного факультета. Уже в это время он проявил себя в качестве талантливого архитектора, способного создавать оригинальные проекты. Так, он возглавлял конструкторское бюро студентов. Здесь велись разработки комплексных методик расчета железобетонных конструкций для металлургического комбината в Кузнецке.
Начало творческого пути
Как только Николай Никитин окончил институт, он был назначен одним из архитекторов в Новосибирске. Здание общежития высотой в 4 этажа стало дебютным проектом Никитина. Оно также стало первым сооружением в СССР, сконструированным из сборного железобетона. Интересно, что это было не единственное новшество, предложенное Никитиным. Он впервые использовал канаты из стали для удержания конструкции башенного типа в проекте Останкинской телебашни. Для того чтобы создать каркас на монолитном фундаменте, архитектор организовал собственное производство опор и балок из железобетона.
Под руководством Бориса Гордеева группа архитекторов-конструктивистов вела разработку уникальных конструкций зданий разного назначения. Так, в 1930 году архитектор Николай Васильевич Никитин вел работу над проектом арочной конструкции, использованной в здании спортивного клуба под названием «Динамо». Арки из досок и фанер служили перекрытием в игровом зале, пролет которого составлял 22,5 метра. Несмотря на большие размеры, конструкция была очень легкой. Установлена она была звеном рабочих вручную. Совсем скоро почти во всех учебниках для архитектурных вузов можно было найти информацию об арочной конструкции Никитина.
В период с 1930 по 1932 год архитектор участвовал в разработке проектов многих жилых комплексов, например, «Дом под часами» или «Дом политкаторжан». Кроме того, при его участии был создан проект сооружения крайисполкома. Особенно известными конструкциями, разработанными Никитиным в это время, являются арочные перекрытия вокзала «Новосибирск-Главный».
Награды
Николай Васильевич был признан гениальным инженером-архитектором еще во времена Советского Союза. Он был награжден двумя орденами, многочисленными медалями. В 1970 году получил звание заслуженного строителя РСФСР, а также был удостоен Ленинской премии за разработку каркаса Останкинской телебашни. Он также получил Сталинскую премию третьей степени в 1951 году.
Ветроэлектростанция
В 1932 году Никитин Николай сделал первые шаги в создании своих научных трудов, например, основополагающих теорий, а также расчетов конструкций башенного типа. В тандеме с инженером Ю. В. Кондратюком он занимался разработкой проекта ветроэлектростанции. Планировалось возвести ее на горной вершине Ай-Петри в Крыму.
Архитектор сделал расчеты, как статическое и динамическое воздействие ветра влияет на гибкое сооружение, которое является довольно высоким. Он продумал, как на практике можно применить конструкции из железобетона в башне, где разместить несущие узловые элементы и как возвести их в скользящей опалубке. Несмотря на то, что строительство сооружения не было завершено, архитектор на практике применил многие разработки во время возведения Останкинской телебашни.
В конце 30-х годов прошлого столетия архитектор Николай Никитин жил в столице, здесь же он работал. Так, одним из наиболее известных проектов, в создании которых он принимал участие, является каркас Дворца Советов. Монументальное сооружение должно было находиться на месте храма Христа Спасителя.
Нереализованный проект представлял собой высочайшее в мире здание. Сооружение высотой почти в полкилометра должно было стать символом Москвы и социализма. Многоярусная башня, возвышающаяся над землей на 300 метров, служила постаментом для статуи В. И. Ленина, размеры которой составляют не менее 100 метров.
Согласно фантастическому труду одного советского писателя, в голове правителя размещался зал заседаний. Рука неподвижной фигуры вытянута вверх в жесте, указывающем на Солнце. Вся статуя постоянно вращается при помощи огромных электромоторов. Конечно же, архитекторы не планировали размещать зал заседаний в голове В. И. Ленина. Согласно расчетам, объем здания должен составлять 7,5 миллиона метров кубических, что равно объему трех пирамид Хеопса.
МГУ
Главное здание университета имени М. В. Ломоносова на момент возведения было высочайшим на территории Европы. Оно возвышалось над землей на 240 метров. Строительство сооружения, расположенного на Воробьевых горах, шло на протяжении четырех лет, а именно - с 1949 по 1953 год.
Останкинская телебашня
Высота башни составляла 540 метров. На момент окончания строительства (1967 год) она была одним из самых высоких сооружений в своем роде. В 1957 году Николай Никитин, фото которого представлено в этой статье, начал разработку плана телерадиобашни. Процесс был довольно сложным, так как три четверти веса должны были приходиться на фундамент сооружения, и лишь оставшаяся часть - на его вершину. Максимально допустимое отклонение иглы составляло всего один метр. Если это значение было бы больше, то на экраны транслировалось бы изображение с помехами.
Строительство башни велось в течение десяти лет. Опоры сооружения сравнивают с когтями орла, удерживающего добычу. С их помощью башня упирается в землю. От падения и раскачивания башню удерживают плотные канаты. В 1970 году Никитин и команда архитекторов и инженеров, работавших над возведением телебашни Останкино, получили Ленинскую премию.
Башня-оболочка
В течение двух лет, с 1966 по 1967 годы, Никитин работал совместно с Владимиром Ильичем Травушем. Вместе они разработали проект сетчатой башни-оболочки из стали. Высота сооружения составляла 4000 метров. Мицусиба, владелец японской компании, заказал строительство башни русским инженерам и архитекторам.
В начале нашего столетия японцы вновь рассмотрели проект этого сооружения. В настоящее время башня X-Seed 4000 должна стать самой высокой в мире. 800-этажное здание может быть размещено прямо над морем благодаря 6-километровому фундаменту. Согласно расчетам, здесь одновременно могут находиться от 700 000 до 1 000 000 людей.
Смерть
Николай которого представлена в данной статье, прожил удивительную жизнь. Он скончался в 1973 году, а именно - 3 марта. Выдающийся архитектор похоронен на Новодевичьем кладбище.
Как-то так получилось, что познакомился я с Никитиным всего-то за год до его кончины, когда он уже был и лауреатом Ленинской и Государственной премий, орденоносцем и автором проекта построенной к тому времени Останкинской телебашни, самого высокого тогда сооружения в мире. О нем уже много было написано восторженных слов, вернее - о самом главном проекте жизни, об этой самой башне, и о других стройках, в которых он принимал участие: Дома культуры и науки в Варшаве, Московского государственного университета на Ленинских горах, монумента Матери-Родине на Мамаевом кургане в Волгограде и многих других, уже введенных в строй проектов или только существовавших в кальках, но так и не осуществленных, бывших по своим размерам и значению не менее грандиозными.
Поэтому и сам он представлялся под стать этим проектам, если не столь внушительных размеров, то уж во всяком случае, значительным видом своим, манерой поведения. Ведь очень часто дела человека невольно переносишь и на него самого. Хотя это не всегда совпадает.
Действительность оказалась несколько отличной от той, что нарисовало воображение. Не то, чтобы совершенно не соответствовала моим представлениям - просто она была другой. Даже вид учреждения, где он тогда работал, не соответствовал своему звучному имени: Управление строительства спортивных и зрелищных сооружений Москвы. На самом деле это было унылое приземистое неказистое зданьице в один или два этажа (сейчас даже не помню точно), которое стояло вдоль улицы Кирова между Кисельным переулком и Сретенским бульваром, как раз напротив Главпочтамта. Вскоре после нашей встречи его снесли и на много лет поставили зеленый деревянный забор, который должен был показывать прохожим, что за ним что-то строится, хотя на самом деле ничего не строилось, но так уж было принято.
Кабинет Никитина напоминал прорабскую на какой-нибудь заурядной стройке, куда приходят на текущие совещания, где подписывают наряды и выбивают хорошие процентовки. Средних размеров комната с простыми шкафами для бумаг, незатейливым рабочим столом и стульями. Никаких излишеств, никакого показного богатства - все рассчитано на деловое общение, обмен мнениями и быстрое совещание по текущим вопросам. Поговорили о насущном - и за работу.
Хозяин держался естественно. Сказать, что он выявил радость в связи с моим визитом - было бы преувеличением, хотя встретил он меня вполне благожелательно, готовый ответить на все интересующие вопросы. Можно сказать, с пониманием того, что у журналиста такая работа и что ему требуется помощь, вот он и помогал.
Внешне Никитин выглядел не то чтобы суровым - скорее человеком серьезным. Но это относилось не только к посетителю, но, как я позже понял, и к самому себе.
Естественно, мой первый вопрос касался его "высотной" ориентации, приверженности к высотному проектированию.
Лучшие дня
Это случайно так совпало, - поправил меня Николай Васильевич. - Меня всю жизнь интересовал по-настоящему только железобетон. Его поведение в разных условиях строительства. А во всех этих высотных сооружениях железобетон использовался. Так что меня приглашали принять участие в проектах как специалиста по этому материалу. Ну и еще как спеца по ветровым нагрузкам - очень сложной проблеме в таком строительстве.
- Но все-таки как-то так получалось, что в первую очередь обращались к вам, а не к какому-то другому "железобетонщику" или "высотнику". Вот и японцы, когда собрались строить супервысотную телевизионную опору, вас попросили поработать над таким проектом. А здание в триста этажей!..
И, тем не менее, меня всегда интересовал в жизни только бетон, а все остальное было производное от него. Это очень интересный материал. В нем еще скрыто для меня столько неясного, хотя сорок пять лет жизни я отдал проектированию сооружений из него.
Вообще я должен сказать, что в жизни многое происходит случайно. Вот тоже здание в триста этажей. Пришел как-то корреспондент и давай просто жилы тянуть, что, мол, нового придумали. Я крепился-крепился и, в конце концов, рассказал об этом здании в триста этажей. Между прочим, в нем нет ничего сенсационного или сверхъестественного. Все просто и объяснимо: все хотят жить в центре городов, поближе к работе, магазинам, увеселительным заведениям и так далее. Нынешние мегаполисы разрослись в ширину, достигли невероятных размеров и уже не отвечают многим требованиям жителей. А вот в такой башне, вернее, доме-башне, можно сразу разместить и офисы, и жилые квартиры, и рестораны, и магазины, и спортивные залы, и гаражи для личных автомобилей - все. Не надо далеко ходить на работу, ни отдыхать, ни за покупками - все под рукой, все рядом. Очень удобно. Тем более, что современные материалы разрешают строить такие сооружения...
- Это будет ваш любимый бетон?
Нет. Во всяком случае, бетон будет использоваться в самых небольших количествах, там, где без него нельзя обойтись. А в основном это здание будет сооружено из легких металлических панелей, стекла и пластиков, композитных материалов. Все должно быть прочным, легким. Короче, доказать, что такое строительство необходимо и возможно, совсем не трудно. В нем нет фантазий - чистый прагматизм. И если журналисты видят в таком сооружении что-то особенное, сенсационное, то строители и конструкторы - только продолжение поиска своих предшественников. На новом уровне, разумеется.
К слову сказать, если присмотреться к разного рода новинкам, то легко увидеть преемственность, развитие идеи, аналогию того, что было использовано ранее. Вот в старые, еще дореволюционные, времена строили дома по очень разумной и простой схеме: две стены наружу, две - внутри, а между ними - перегородки. Время от времени эти поперечные перегородки можно было перестраивать, перемещать, превращая помещение то в деловое учреждение, то в гостиницу, то в жилое помещение. За свою жизнь они много раз менялись функционально, но всегда оставались в одних и тех же стенах. Менялась начинка, а сам дом оставался внешне нетронутым.
Вот и огромное здание на триста этажей можно будет перекраивать под самые разные функции, оставляя его все тем же самым. Так что напрасно мы стремимся к оригинальности ради самой оригинальности. Аналогия может дать много полезного.
- А Останкинскую телебашню вы проектировали по аналогии или все-таки придумали от начала до конца? - не удержался я от вопроса.
Можно сказать, там было и то, и другое. Незадолго перед тем, как я попал на обсуждение проектов строительства телевизионной опоры, я был в командировке в германском городе Штутгарте и видел тамошнюю телевизионную вышку. Построена она была из железобетона, чем, собственно, и привлекла мое внимание. В ней все было понятно: как работает каждый элемент, как распределены нагрузки и прочее. Я прикинул прямо там же, в кафе, что подобную можно было построить и большей высоты. Не как штудгартская - всего 210 метров, а метров на пятьсот и даже больше. Так что, когда шло обсуждение и предлагались самые фантастические варианты вплоть до того, что вышку замышляли построить наклонной из стали, я высказался за железобетонный вертикальный вариант...
- А наклонная могла быть построена?
Конечно, можно было построить и такую, но она занимала бы огромную площадь, и при эксплуатации возникли бы дополнительные сложности. Так что мой вариант показался всем предпочтительней, и мне сразу предложили в недельный срок представить уже более менее обоснованный проект. Я его представил, по нему и стали работать. Журналисты выжали из этой детали сенсацию. Они почему-то не учитывали, что эту башню - вернее, как она может выглядеть, как должна строиться - я уже давно выносил в своих мыслях и набросках. Просто так, для души. Оставалось перенести эти мысли на ватман...
- Но разница в высоте - 210 и 535 метров - все-таки налагала свои особенности. Не думаю, что это была прямая аналогия, простое увеличение в два с половиной раза...
Разумеется, это не было повторением, только в несколько иных масштабах. Пришлось вести новые расчеты. Но я говорю о принципе построения. Тут речь идет об аналогии не как о слепом повторении, а как об использовании уже найденного, опираясь на которое, можно было бы идти дальше.
Между прочим, можно в качестве примера привести историю с радиовышкой, которая была построена по проекту инженера Шухова на Шаболовке в Москве. Тогда тоже обсуждался проект для антенн радиовещания.
В учреждение, где работал Шухов, привезли новые плетеные из ивовых прутьев корзины для бумаг. Вечером, когда все служащие ушли по домам, а он сам что-то задержался на работе, он увидел, как уборщица, протирая полы, поставила тяжелый горшок с цветами на перевернутую корзину, и та устояла под такой нагрузкой. Тогда Шухов сел на корзину - она выдержала и этот вес, хотя была приспособлена совсем для другого. Казалось бы, такие хрупкие на вид ивовые прутики должны сломаться, но сплетенные по формуле гиперболоида вращения оказались удивительно прочными. Вот и башня, построенная по этому принципу, стоит уже многие десятки лет.
Так что аналогия - вполне достойная вещь.
О пользе сомнений
Не знаю, как это определить, но Никитин в чем-то противоречил себе и не всегда оказывался последовательным. Во всяком случае, мне так показалось. Его старший товарищ (разница в возрасте десять лет) Юрий Кондратюк восхищал Николая Васильевича как раз тем, что старался всегда на каждую вещь или ситуацию смотреть "наоборот". Они познакомились, когда Никитин окончил Томский политехнический институт, и на пару ездили по стране, участвуя в проектировании и строительстве различных промышленных объектов. На Алтае они возводили элеваторы, в Сибири и на Урале - заводские и фабричные корпуса. Кондратюк (настоящее имя и фамилия - Александр Игнатьевич Шаргей), не имевший официально выданного диплома, приходил на новое место работы и сообщал, что является инженером, а каким - это покажет его работа. На долю Никитина обычно доставались расчеты ветровой нагрузки и поведения железобетона.
Пожалуй, самым фантастическим проектом, над которым им довелось работать вместе, было сооружение гигантской ветряной электростанции на горе Ай Петри в Крыму. Так верный себе Кондратюк предложил оригинальную схему расположения ротора и статора.
Я уж не помню, как там все было устроено, только знаю, что все, что обычно стоит на месте, у него вертелось, а все вращающиеся части - крепились намертво. Юрий Васильевич доказал, что это даст определенные преимущества.
Проект Кондратюка был принят, а все иные отвергнуты, ибо не смогли конкурировать с его предложением. Шефство над строительством взял Серго Орджоникидзе, курировавший в те времена всю тяжелую промышленность. Когда Орджоникидзе не стало, начались репрессии, коснувшиеся многих специалистов, которые находились под его покровительством. Никитина и Кондратюка беда миновала, но строительство ветровой станции прекратили. Вскоре началась война, и все заглохло окончательно. К проекту ветряной электростанции не возвращались. А Кондратюк, ушедший в первые месяцы войны в народное ополчение, погиб, где и как точно до сих пор неизвестно.
Привычка Кондратюка посмотреть на вещи с иной стороны нравилась Никитину, хотя он был не против поступать и по аналогии.
Несговорчивый оппортунист
Главным пристрастием его жизни, как я говорил, был железобетон. Он пронес верность ему, если можно так выразиться, через всю жизнь, и было странно слышать, как об этом скучном, в общем-то, предмете, он говорил столь вдохновенно. Удивительно, что при всем своем опыте он не навязывал свое мнение об этом материале, как обязательное, единственно верное. Он как бы допускал и другие суждения, готов был их выслушать, но... Его книга, которую он написал в самом конце жизни, так и называлась: "Некоторые соображения по поводу строительства бетонных сооружений". Она как бы приглашала к спору, к высказыванию иной точки зрения, будто бы он не был уверен в своей правоте, допускал существование и иной точки зрения, иных мыслей. Я не удержался и сказал ему об этом.
Видите ли, - ответил Никитин, - я абсолютно уверен в своей правоте и могу доказать любое свое утверждение расчетами. Но пусть люди высказывают и свои резоны, если таковые имеются.
- Выходит, вы не особенно уверены в своих выкладках? Так во всяком случае читается название вашей книги.
Нет, в своем мнении я абсолютно уверен. Но надо дать возможность и другой стороне высказать свое мнение... Меня за это внимание к взглядам оппонентов называют порой оппортунистом...
- А если чужие доводы все-таки не убедили? Что тогда?
Ну если чьи-то доводы оказались менее убедительными, тогда бьюсь до конца...
Никитин всегда и во всем был трудоголиком. Правда, в те времена, когда мы с ним встречались, этот термин не имел такого широкого хождения, как сейчас. Но если сделать поправку на время, теперь о нем сказали бы именно так. Он был все время чем-то занят, его руки, его голова постоянно работали.
О самом себе он старался говорить поменьше, и, если что-то сообщал, то это носило как бы информационный характер, без желания выпятить свою фигуру. Каждый день он вставал в шесть часов утра, чтобы до работы успеть над чем-то подумать для души. Это "для души" могло носить очень серьезный характер, хотя и не относилось к его основному делу, его официальной должности. Как ни странно, чаще всего это был все тот же железобетон.
Свою Государственную премию он получил вот за такую внеурочную работу: внедрение подвижной опалубки в промышленное строительство. Кажется, скучнее не придумаешь, а Никитину не было скучно. Своим примером он лишний раз доказывал, что всюду можно найти применение своим силам и способностям - было бы желание.
И других людей, как я понял, он оценивал все по тому же критерию: как они относились к труду. Мы говорили о его школьных учителях, институтских преподавателях, товарищах по работе, и если они, с его точки зрения, были верны своему делу, он, давая им характеристику, обязательно добавлял: "Очень достойный человек" или "Человек самых достойных качеств". И когда я расспрашивал о подробностях, оказывалось, что самым главным качеством этих людей оказывалось умение трудиться.
Я думаю, это уважение к труду шло от родителей. Люди они были малообразованные. Отец всю жизнь был писарем в судебной палате. Малограмотный, но почерк имел красивый, вот и колесила с ним семья по Западной Сибири, перебиваясь на его скромные заработки. Мать всю жизнь оставалась домохозяйкой, на ее плечах держалось все благополучие домочадцев. Она, как я понял, была глава дома. И получение сыном диплома инженера стало великим праздником и торжеством: их сын стал ученым. До самых последних лет Никитин сожалел, что не успел порадовать мать никакими крупными успехами в работе.
Останкинская башня могла бы стать таким подарком, но родители не дожили до этого дня.
Господа, здравствуйте! Просим дать разрешение на опубликование стать о Н.В. Никитине в сборнике "Томские политехники - на благо России".Этот сборник выходит на некоммерческой основе за счет спонсоров.Уже вышло три сборника и сейчас готовится к выходу четвертый. Сборник выходит тиражом порядка 500 экз. Они рассылаются бесплатно авторам и организациям, в которых работают или работали выпускники Томского Политехнического университета. В них печатаются воспоминания выпускников и о выпускниках. Николай Васильевич окончил Сибирский технологический институт приемником, которого является ТПУ.
С уважением В. Василевский.
Родился 1 января 1950 года в селе Орудьево Дмитровского района Московской области в семье военнослужащего.
В 1973 году окончил Московский авиационный институт по специальности «инженер-механик по самолетостроению», после чего был направлен на работу в ОКБ им П.О. Сухого.
С 1973 по 1992 гг. – работа в ОКБ им. П.О. Сухого. Организаторский талант, глубокие инженерные знания и преданность любимому делу позволили Николаю Федоровичу за этот период пройти путь от инженера до главного конструктора ОКБ. При его непосредственном участии был создан самый знаменитый в XX веке и самый коммерчески успешный из самолетов «Су» – многоцелевой истребитель Су-27, на котором последние 25 лет держится российская боевая авиация. Это тот проект, которому Николай Никитин отдал большую часть жизни, стартовав в нем в должности помощника ведущего инженера по летным испытаниям первого летного образца Су-27 и, в конечном итоге, став главным конструктором Су-27М, а также разработанных на его базе истребителей Су-35 и Су-37МР.
С 1992 по 1997 гг. – заместитель генерального конструктора АНПК «ОКБ Сухого», ОАО «ОКБ Сухого».
С 1997 по 1999 гг. - первый заместитель генерального директора АВПК «Сухой» и член совета директоров «ОКБ Сухого», входящего в состав АВПК «Сухой».
С февраля 1999 г. постановлением правительства РФ назначен генеральным директором – генеральным конструктором ВПК «МАПО», которое в декабре 1999 г. после структурной реорганизации переименовано в РСК «МиГ».
Почти за 5 лет работы (до ноября 2003 г.) Николаю Никитину удалось из разрозненных юридических лиц – серийного завода и КБ – создать вертикально интегрированную корпорацию, способную производить весь цикл работ, от разработки боевой авиационной техники до ее производства, поставок и послепродажного обслуживания. Возобновились поставки истребителей на экспорт, и уже в 2002 году РСК «МиГ» стала вторым после «Рособоронэкспорта» субъектом ВТС по объемам поставок вооружений за рубеж.
В период работы Никитина РСК «МиГ» первой из военных корпораций начала реализовывать стратегию диверсификации производства, вложив деньги от экспорта боевых МиГов в гражданский проект Ту-334.
В 2004 году – генеральный директор компании «Автотор-Холдинг». Основной актив компании – калининградские автосборочные заводы, выпускающие автомобили BMW, Kia и другие.
С 2005 по 2007 гг. – главный консультант ООО «НКБ «Финтехпроект» (г. Москва).
В 2007 г. – управляющий директор Департамента нефинансовых активов ОАО «Банк ВТБ».
С 2007 по 2008 гг. – первый заместитель генерального директора ЗАО «УК «ПМК» (Пермский моторостроительный комплекс).
С октября 2008 года – исполнительный директор ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова».
С февраля 2009 года исполнительный директор всех трех предприятия самарского куста ОАО «УК «ОДК»: ОАО «Моторостроитель» (с апреля 2010 года - ОАО «Кузнецов»), ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова» и ОАО «Самарское конструкторское бюро машиностроения». Член советов директоров ОАО «СНТК им. Н.Д. Кузнецова» и ОАО «Самарское конструкторское бюро машиностроения».
Никитин Н.Ф. является лауреатом Государственной премии СССР в области науки и техники за создание авиационного комплекса Су-27, лауреатом премии «Золотая идея» в номинации «За личный вклад, инициативу и усердие в решении задач военно-технического сотрудничества».
Заслуженный конструктор Российской Федерации, кандидат экономических наук, профессор, заведующий кафедрой в Московском авиационном институте.
Никитин Пётр Романович
Пётр Романович Никитин (1726—1784) — архитектор, градостроитель. Стоял у начала русского градостроения эпохи классицизма. Сын живописца петровского времени Романа Никитина , племянник знаменитого художника Ивана Никитина , от которых получил начальное художественное образование, будучи с ними в 1732-42 в Тобольске «за караулом». В 1742 поступил в команду полицмейстерской канцелярии в Москве, в 1748 графом Франческо Растрелли аттестован в гезели архитектуры. В 1749—63 работал в Москве, занимался главным образом урегулированием улиц, реконструкцией и починкой старых построек, поэтому допетровская русская архитектура была Никитину близкой, родной и понятной, что впоследствии помогло ему блестяще решать проблемы преемственности историчности города при перепланировке древнерусских городов. В работах московского периода Никитин следовал господствовавшему тогда барокко. В это же время Никитин преподавал в архитектурной школе Дмитрия Ухтомского . В числе его учеников — Матвей Казаков , долго работавший затем под руководством Никитина в Твери. В 1760—63 Никитин — главный архитектор Москвы.
Франческо Растрелли, Матвей Казаков
В 1763 году Никитин направлен руководить восстановлением Твери после катастрофического пожара, почти уничтожившего город. Он сразу создал регулярный ген-план города, ставший образцом для многих перепланировок русских городов в екатерининское время. На центральной Московской дороге Никитин расположил 4 площади разной конфигурации. На главной 8-угольной Фонтанной площади он возвёл ансамбль Дворянского дома, магистрата, школы и соляного «магазина», далее устроил полукруглую центральную площадь , из которой в сторону кремля расходятся лучи классической трёхлучевой системы, и построил на ней почтовый и питейный дома. Следующая площадь была Торговой , последняя, полукруглая, расположена у кремля. Остальная система улиц создана прямоугольной, с сохранением композиционного значения существовавших храмов. В центре кремля Никтин восстановил и радикально перестроил архиерейский дом (1764-67). Одновременно с планировкой города Никитин разработал образцовые проекты домов. Стилистически постройки Никитина тверского периода принадлежат раннему классицизму, сохраняющему отдельные черты барокко.
Тверь, Казённая палата (сейчас городская администрация Твери)
по проекту Никитина на восьмиугольной Фонтанной площади (сейсас площадь Ленина).
Блестящий опыт реконструкции Твери — первый в истории русского градостроения — поставил Никитина в число ведущих русских архитекторов того времени и стал образцом для других городов. В частности, чертежи Никитина были скопированы А. В. Квасовым и посланы в качестве руководства в Казань (в связи с чем впоследствии историки архитектуры ошибочно приписывали Квасову план Твери).
План центральной части Твери (фрагмент).
В 1776 Никитин был приглашён наместником Калуги . Специально для Никитина была введена должность советника наместника по архитектуре с огромным окладом и возмещением расходов; усилиями Никитина и Кречетникова была обеспечена очень высокая организация строительных работ, позволившая чрезвычайно быстро осуществить все замыслы. В 1778 году Никитин составил регулярный план города и приступил к его осуществлению.
План Никитина тонко учитывает специфику рельефа местности, прорезанной спускающимися к Оке оврагами. Улицы кварталов между ними расходятся веером, образуя на пересечениях множество разнообразных ракурсов. Общая композиция Калуги решена в форме трапеции, основанием которой служит Ока. В вершинах Никитин расположил 2-е круглые площади, поставив на первой из них, в центре средневековой части города у развилки дороги из Москвы, сложное в плане здание (1782—1785).
Дорегулярная структура города была упорядочена и рекомпонована, сохранив семиотическую значимость исторических храмов. Общественные здания ставились на пересечениях магистралей; в центре у Оки на месте крепостных стен Никитин построил каре Присутственных мест (1780-85) с проездными арками, повторившими возведённые им триумфальные ворота со стороны Москвы.