Покоритель Закавказья - князь Павел Дмитриевич Цицианов

И воспою тот славный час,
Когда, почуя бой кровавый,
На негодующий Кавказ
Подъялся наш орел двуглавый,
Когда на Тереке седом
Впервые грянул битвы гром

И грохот русских барабанов,
И в сече, с дерзостным селом
Явился пылкий Цицианов…

А. С. Пушкин. «Кавказский пленник».

Одной из самых интересных и противоречивых фигур в кавказской политике Российской империи на рубеже двух столетий - XVIII - XIX - был князь Павел Дмитриевич Цицианов (1754 — 1806).

Именно Цицианову, представителю рода грузинских князей Цицишвили, Россия во-многом обязана присоединению значительной части современной Грузии и подчинения рядя мусульманских ханств Северного Азербайджана. Причём очень часто Цицианов брал на себя инициативу, действовал на свой страх и риск, не имея соответствующих полномочий. Действовал он с поразительным размахом, понимая стратегическую важность выполняемой им на Южном Кавказе миссии. Это был один из выдающихся российских государственных деятелей, о которых следует помнить потомкам.

Род Цицианова, как и многие другие грузинские семьи, переселился в Российскую империю после 1725 года, спасаясь из родного края, где свирепствовали то османы, то турки. С этого момента Россия стала их Родиной. Род Цицианова был весьма древним, происходившим из картлинских и кахетинских князей, будучи по женской линии в родстве с грузинскими царями. Первым княжеский титул получил ещё при царице Тамаре Великой (правила в 1184 — 1209/1213 гг.) Захарий Панаскетели. Его потомки занимали в Грузии важные государственные должности и отличались в войнах с турками, персами, горскими племенами и во внутренних междоусобицах. Его предки носили фамилию Панаскетели, затем Цицишвили, уже в российском подданстве - Цициановы.

Герб князей Цициановых

Родился Павел Цицианов 8 (19) сентября 1754 года в Москве. Его прадед Паата Цицишвили (Павел Захарьевич Цицианов) приехал в Россию вместе с царем Вахтангом VI, который уехал в Россию из-за масштабного турецкого наступления.

Вахтанг VI

Князь получил поместье и служил России в чине капитана в Грузинском гусарском полку. Отец, Дмитрий Павлович, был придворным и служил в гражданской области. Мать была урожденной княжной Елизаветой Михайловной Давидовной. Двоюродная сестра будущего кавказского наместника - Мариам (Мария) Георгиевна Цицишвили, стала последней грузинской царицей, будучи женой царя Георгия XII.

До Кавказа

Воспитанный в довольно небогатой семье княжич, согласно родовой традиции, готовился к военной службе. Поэтому хорошо знал военную историю, ратную родословную семьи, благо гордиться было чем. В жизни приходилось надеяться только на себя, к числу состоятельных и известных, род Цицианова в России не принадлежал. Начал службу в лейб-гвардии Преображенском полку в 1772 году, начиная с прапорщика. Павел Цицианов старался, себя не жалел. Отличался напористостью, упорством, исполнительностью и требовательностью. Требовательность в нём в дальнейшем разовьется до жестокости, зачастую необходимой, если учесть реальную ситуацию на Кавказе.
В 1786 году Цицианов назначен командиром Санкт-Петербургского гренадерского полка. То, что он стал в тридцать с небольшим лет командиром полка, говорит о его личности многое. Прежде всего о том, что служил Цицианов примерно, являясь образцом для других командиров. В русско-турецкой войне 1787-1791 гг. Цицианову можно сказать повезло, он служил под началом восходящей звезды русской армии - Александра Суворова. Своё боевое поприще он начал с отличием, познав победы под Фокшанами, Рымником и Измаилом. Кроме того, он отличился под Хотиным, отражая вражескую вылазку. В суворовской переписке фамилия Цицианова встречается не один раз. И всегда Суворов отмечал его как командира энергичного, умелого. Правда, надо сказать, что в «золотой век» побед русского оружия таких командиров в русской армии было предостаточно.
Ещё один раз под началом Суворова уже генерал-майору Цицианову удалось послужить в Польше в 1794 году, во время подавления восстания Тадеуша Костюшко. Отряд Цицианова прикрывал от мятежников Белоруссию. В самом начале кампании он умело отстоял Гродно, важный в военно-стратегическом отношении город. Польские повстанцы при поддержке местной шляхты в тот период пытались расширить восстание, разжечь его очаги в Литве, Белоруссии, Украине. Для этого на восток посылали многочисленные отряды. 24 августа 1794 года Цицианов принял первый самостоятельный бой: под Любанью он, имея гораздо меньшие силы, полностью разгромил 5-тыс. отряд варшавского генерала Стефана Грабовского, который форсировал Западный Буг и пытался прорваться к Минску.

Стефан Грабовский

Цицианов решительно навязал противнику бой, не дав ему отступить. Польский отряд понес большие потери и был рассеян, оставив русским солдатам весь обоз и артиллерию. Эта победа показала полководческий талант Цицианова. Не случайно Суворов в одном из приказов по армии писал: «… Сражаться решительно, как Цицианов».
Цицианов в Польскую кампанию смог отличиться в бою ещё один раз. Русские войска вели мобильную войну, преследуя польские бандформирования. Польские отряды не могли противостоять русским войскам в открытом бою, даже имея численное преимущество, терпели поражения. Но разгромленные и рассеянные, снова объединялись, создавая опасность для тыловых подразделений, российской администрации. Отряд Цицианова настиг соединение «генерал-майора литовских войск» Павла Грабовского в приграничном районе Царства Польского. В скоротечном бою поляки были разбиты. Цицианов преследовал противника, до его полного рассеяния.
Успешное командование Цицианова войсками во время Польской кампании была замечено в российской столице. Императрица Екатерина II наградила его орденом Св. Георгия III степени. Кроме того, он получил крупное поместье в Минской губернии с 1500 крепостных крестьян, что сделало его крупным помещиком. Польские победы предопределили и дальнейшую карьеру Цицианова. В скором времени он получит назначение на Кавказ, куда он давно стремился.

Общее положение дел на Кавказе

С давних пор христианские народы Грузии и Армении тяготели к Руси-России. Южнокавказские государства, исторически раздробленные на небольшие царства, ханства и княжества, которые постоянно враждовали с друг другом, просто не могли противостоять таким великим мусульманским державам, как Персия и Османская империя. Стоял вопрос о самом существовании христианских народов на Кавказе.
Перед Грузией стоял выбор: быть полностью порабощённой империями Востока, потеряв значительную часть национальной идентичности, или перейти под власть единоверной и доброжелательной России. Многие народы Кавказа именно в русских видели спасителей и защитников от персидских и турецких захватчиков. В России же многие государственные мужи осознавали необходимость присоединения кавказских земель к России. Кавказские горы были своеобразной естественной границей России на этом стратегическом направлении. Кроме того, Кавказ был отличным опорным плацдармом для расширения влияния на Восток. Россия получала значительные куски побережья сразу двух морей - Чёрного и Каспийского. Тем более, что Турция была давним историческим врагом России, с которым велись одна за другой ожесточённые войны. Одновременно с вытеснением османов из Причерноморья, шел процесс и проникновения России на Кавказ.

Всё это привело к тому, что 1783 году был заключен Георгиевский договор между Россией и Восточной Грузией. Картли-Кахетия переходила под протекторат России.

Однако сразу две тяжёлые войны - русско-турецкая 1787—1791 гг. и русско-шведская 1788—1790 гг., отвлекли внимание Петербурга от Кавказа. Последнее десятилетие 18 столетия было очень кровавым даже для Кавказа, где войны, различные междоусобные конфликты были обыденным делом. Грузии угрожали нашествием Персия и Турция. Опустошительные набеги часто совершались из Дагестана и ханств Северного Азербайджана. Тысячи людей гибли, других уводили в рабство.

В Иране в ходе кровавой междоусобной войны власть захватил Ага Мохаммед Шах (1741—1797), прозванный «Ахта-хан», то есть Скопец-хан. Он в юном возрасте был оскоплён, став евнухом. Эта физическая травма привела к деформации психики, сделала его человеком злобным и безжалостным. Но он одновременно был талантливым полководцем. После смерти Карим-хана в 1779 г. Ага-Мохаммед возглавил тюркское племя каджаров, подчинил себе Мазендеран и Гилян и выступил против династии Зендов. В 1785 г. он захватил тогдашнюю столицу - Исфахан. Город подвергся настолько страшному разгрому, что отметили современники, хотя жестокостями тогда людей было трудно удивить. Ага Мохаммед захватил ещё несколько важнейших городов и сделал через некоторое время столицей Тегеран. В 1794 г. после пятимесячной осады был штурмом взят последний оплот Зендов - Керман. По приказу шаха большинство его жителей было перебито, 20 тыс. мужчин ослеплено, тысячи женщин отданы на потеху воинам.

Ага Мохаммед Шах Каджар

В 1795 г. Ага-Мохаммед с 60-тыс армией перешёл Аракс и вторгся в Закавказье. Страшному разгрому подверглись Карабахское, Шекинское и другие ханства. Ага-Мохаммед потребовал от владыки Картли-Кахетинского царства Ираклия II отказаться от союза с Россией и подчиниться Персии. В случае отказа угрожал сделать «… из крови российских и грузинских народов реку текущую». Ираклий II, надеясь на помощь России, мужественно отказался выполнять это требование.

Ираклий II

Однако помощь могла подоспеть только в ноябре. Да и грузины смогли собрать только 5-7 тыс. отряд, включая войска имеретин во главе с царем Соломоном II, а царь надеялся собрать 40-тыс. ополчение. Большинство грузинских царевичей предпочло

отсиживаться в своих уделах, другие прислали только часть своих дружин. Многие грузинские князья (тавады) предали своего царя, не привели воинов.

35-тыс. персидская армия во главе с шахом уже в начале сентября была на подступах к Тбилиси. Ираклий, а тогда ему было 75 лет, все же решил, несмотря на малочисленность своего войска, принять бой. 10 (23) сентября в битве у Соганлуга грузины разгромили передовые части персидской армии. Встретив столь яростное сопротивление, враг заколебался. Опасаясь встретить сильное грузинское войско, персы уже стали думать об отступлении. Но предатели грузинского народа сообщили о малочисленности защитников Тбилиси. 11 (24) сентября на Крцанисском поле состоялась одна из самых трагических битв в истории Грузии. Грузинский отряд грудью встретил многочисленные полчища противника и дрался до последнего, почти все защитники столицы пали в этой битве. Сам Ираклий II в разгаре битвы был окружен и уже готовился принять смерть, но его спас внук царевич Иоанн, который со своими воинами пробился к деду и вывел его из боя.

битва на Крцанисском поле

Персы ворвались в Тбилиси, и город был подвергнут страшному разгрому. За девять дней пребывания в городе персидские воины почти полностью разграбили и разрушили грузинскую столицу. Храмы и дворцы были осквернены и разрушены, погрому подверглись пушечный завод, арсенал, монетный двор, все значительные здания. Тех жителей, которых не убили, увели в рабство (главным образом женщин и детей). Опустошению подверглись и многие районы страны. Погром, учинённый в Грузии, обрадовал не только персов и соседние с Картли-Кахетией ханства, но и Турцию и Францию. В Стамбуле и Париже расценили разгром Тбилиси, как поражение их соперницы — Российской империи.

Русско-персидская война 1796 года

Императрица Екатерина II, как только получила известие о трагедии в Тифлисе (Тбилиси), отдала приказ помочь Ираклию, как вассалу российского престола. Россия объявила Персии войну. По повелению российского правительства в Восточную Грузию и Дагестан (дагестанские правители, опасаясь вторжения персов, также попросили помощи) были направлены первые соединения: 3 батальона пехоты - около 3 тыс. штыков при 6 орудиях, и около 1 тыс. конницы (в основном, это были казаки и калмыки).

В 1796 году была сформирована Кавказская армия в составе трёх корпусов: Главного, Кавказского и корпуса генерал-поручика Булкакова. В армии было 21 тыс. человек. включая 9 тыс. конницы. Для боевых действий против Персии был направлен отдельный Каспийский экспедиционный корпус (около 13 тыс. человек) под началом Валериана Зубова. В его состав входили Каспийская флотилия, дагестанский отряд генерала Савельева и русские войска в Грузии.

Платон Александрович Зубов

Ближайшим помощником Зубова стал князь Павел Цицианов.
Второй Персидский поход, как и Первый, который предпринял император Пётр в 1722-1723 гг., был успешным. Русские войска 10 мая 1796 года штурмом взяли Дербент, в июне - без боя заняли Кубу и Баку. В середине ноября уже 35-тысячный русский корпус достиг района слияния рек Куры и Аракса, и был готов продолжать наступление вглубь Персии. Однако смерть Екатерины II перечеркнула все блестящие перспективы Второго Персидского похода. В этом отношении этот поход разделил судьбу Персидского похода 1722-1733 года, когда смерть Петра Алексеевича не позволила России присоединить к себе обширные территории каспийского побережья и закрепиться в Персии.

Павел Цицианов в походе отвечал за «экспедиционную политику». Именно он убедил бакинского Гуссейн-Кули хана присягнуть на верность российской императрице. В 1796 году - начале 1797 года Цицианов исполнял должность коменданта Бакинской крепости. Когда император Павел отозвал войска из Закавказья, Цицианов временно остался не у дел и вышел в отставку.

Присоединение Грузии к России

С выводом русских войск из Закавказья там снова стала складываться критическая обстановка. Ага-Мухаммед собрал 60-тыс. армию и готовился снова разгромить Грузию. Персы вторглись в Карабах, взяли крепость Шушу. Область подверглась кровавому опустошению. Однако шаха убили собственные же командиры, которых незадолго до этого он приказал казнить. Это спасло Грузию, персы ушли домой. Но такой исход мог стать только временной передышкой перед новым разгромом Закавказья.

В январе 1798 года скончался на 78-м году жизни царь Ираклий II. После смерти Ираклия трон достался его сыну, Георгию XII, который продолжил политику отца по сближению с Россией. Не имея сил бороться с Ираном и внутренними усобицами, Георгий XII попросил императора Павла I о принятии Грузии в подданство Российской империи. 22 декабря 1800 года Павел Петрович подписал манифест о присоединении Картли-Кахетинского царства к России.

Георгий XII

Накануне этого события в Грузию прибыли русские войска под командованием генерала Лазарева. Вместе с ними в Грузию прибыл и российский полномочный министр при грузинском царе Коваленский. Лазарев и Коваленский сосредоточили в своих руках управление Восточной Грузией.

Император Александр Павлович 12 сентября 1801 года подтвердил решение отца, издав соответствующий манифест. Восточная Грузия стала частью Российской империи. Во втором своем манифесте касательно Грузии, Александр сообщил о лишении прав всех царствующих ранее династий на грузинский трон.

Возвращение Цицианова на службу

Император Александр Павлович был обеспокоен ситуацией в Закавказье.

Александр I Павлович

Грузии угрожала опасность со стороны Персии. Кнорринг, назначенный правителем Грузии, возбудил недовольство местного населения, не мог решить проблему набегов лезгин. Поэтому Кнорринг и Коваленский были отозваны, а главнокомандующим в Восточную Грузию назначен генерал-лейтенант князь Цицианов.
На Кавказе требовался человек решительный и в тоже время знающий местную ситуацию, умеющий подчинять феодальных владетелей, говорить на их языке. На выборе императора сказалась и позиция самого Цицианова. Он не раз высказывал её при дворе: «В Азии все убеждения и переговоры суть ничто, а сила - всё. Такой силой на Кавказе должна стать только Россия…». У Цицианова было и своё отношение к восточным правителям, неважно каким, будь это повелитель Персидской державы, или феодал имевший под своей власть десяток аулов. Цицианов, получивший европейское воспитание, видел в них людей, которые осуществляют свою власть в соответствии с варварскими традициями. Поэтому бороться и вести с ними дела надо, не по европейским правилам, а в соответствии с их традициями. К примеру, как это делал Чингисхан или «железный хромец» Тимур. Цивилизацию на Востоке, по мнению Цицианова, надо было нести на штыках.

Надо отметить, что император Александр Павлович долго колебался в грузинском вопросе. Он передоверил решение по нему Государственному совету и т. н. «молодым друзьям» (Негласному комитету). Это были Строганов, Кочубей, Новосильцев и Чарторыйский. Можно сказать, что они представляли «либеральное» крыло того времени в России. «Либералы» были против присоединения Грузии к России. Они настаивали, что главной задачей Александра должно быть не расширение империи, а внутреннее благоустройство России.

Но в Госсовете преобладали «имперские орлы» Екатерины II во главе с Платоном Зубовым.

По их мнению, Грузию надо было удержать из-за нескольких причин. Во-первых, во имя достоинства империи. В мире Восточную Грузию уже считали русской и отступать от присоединения было нельзя, это был урон достоинству Российской империи. Во-вторых, отмечалось, что внутренние конфликты ведут это ослабленное православное царство, которое к тому же находится во враждебном окружении, к усобицам, хаосу и гибели. Грузия не могла устоять без внешней помощи. В-третьих, Грузию нужно было присоединить к России, чтобы обеспечить спокойствие южных границ империи. Отмечалось также наличие в Грузии богатых рудников.

«Имперцы» вышли победителями в схватке с «либералами». Волю России на Кавказе должен был воплотить в жизнь князь Цицианов. 11 сентября 1802 года он был назначен главнокомандующим русскими войсками на Кавказе, как на Северном, так и на Южном. Кроме того, он получил должности инспектора на Кавказской пограничной укрепленной линии, военного губернатора Астрахани и главнокомандующим в Грузии.

Многие исследователи отмечают, что в тот период времени, Александр Павлович сделал наилучший выбор, назначив Цицианова на должность главнокомандующего на Кавказе. Он был храбрым полководцев и одновременно умелым администратором, который сочетал европейское образование и знание местных условий. К этим качествам добавлялась кипучая энергия, политическая воля, острый ум, решительность и твердость.

Цицианов стал отличным наместником для Кавказа. Он был решителен, тверд, кипучая энергия сочеталась с острым умом, опыт боевого офицера с качествами опытного управленца. Грузинский князь стал лицом ответственным перед императором за огромный регион. Перед ним была поставлена задача обеспечения безопасности государственной границы империи и расширения влияния России на Кавказе.

Ещё до своего приезда в Грузию с Кавказской укреплённой линии царский наместник проделал большую дипломатическую работу, заключая соглашения о дружбе со многими горскими владыками - шамхалом Тарковским, аварским и талышинским ханами и др. правителями. Цицианов далеко не всегда прибегал к насилию, решая кавказские дела. Он показал себя большим дипломатом. Бекам, князьям и ханам присваивались российские офицерские звания, выплачивали постоянное жалованье из казны, вручались ордена, именные подарки.

Цицианов сразу постарался решить задачу защиты грузинских земель от набегов лезгин. Для этого было возведено три укрепления, которые прикрыли грузинскую столицу. Эти же укрепления стали опорными пунктами империи в новоприобретённом крае.

В самой Восточной Грузии Цицианов сразу пошёл на резкие меры: Картли и Кахетия стали российской губернией, монархия здесь была упразднена, а царская семья выслана в Воронеж. Таким образом, он сразу на корню пресёк все возможности для сепаратизма. В Воронеж выслали вдовствующую царицу Марию Георгиевну (она была двоюродной сестрой самого Цицианова) и её детей. Во что могла вылиться щепетильность в таких делах, показывает пример царевича Александра Ираклиевича, который претендовал на грузинский престол. Он со своими соратниками сбежал к лезгинам. Затем стал «союзником» Персии. После этого он три десятилетия наводил на Грузию персов и ориентировавшихся на них горцев, налаживал контакты с недовольной сложившимся положением знатью.

царица Мария Георгиевна

Во время высылки царицы Марии Георгиевны произошёл весьма печальный инцидент. Эта особа всячески оттягивала время отъезда, видимо, надеясь сбежать или дождаться изменения политической ситуации. Цицианов неоднократно посылал к ней генерала Лазарева, чтобы уговорить её ехать в Российскую империю. Когда царица в очередной раз отказалась, ссылаясь на плохое здоровье. Лазарев приказал офицерам вынести царицу на диване. Однако женщины оказались вооружены кинжалами и стали оказывать сопротивление. Лазарев, по словам очевидца событий, генерал-майора Сергея Тучкова, вошёл в комнату. Царица, увидев его, сказала: «Как вы немилосердно со мной поступаете! Посмотрите, как я больна. Какой у меня жар!» И подала ему левую руку, как только он взял её, она правой ударила его в бок кинжалом и пронзила его насквозь. Лазарев погиб. Смерть этого боевого генерала оказалась на редкость бесславной. Царицу Марию заключили в воронежский Белогорский монастырь, затем отпустили в Москву, где она 81-м году жизни и умерла.
Надо отметить, что, несмотря на недовольство части местной знати, которая лишалась права самовластно править над местным населением, а многие горские феодалы были лишены возможности проводить грабительские набеги, для большинства кавказского населения, русская власть стала благом. Она несла прогресс, ликвидацию многих негативных явлений. Люди получали возможность жить мирной жизнью, без постоянной угрозы вторжений, набегов, уводя людей в рабство. Простым людям приходилось под властью самовластных феодалов весьма несладко. Как писал в 1817 году кавказский наместник Ермолов, видя в поведении кавказских феодалов одну из причин возмущения населения: «Терзают меня ханства, стыдящие нас своим бытием. Управление ханами есть изображение первоначального образования общества. Вот образец нелепого, злодейского самовластья и всех распутств, уничтожающих человечество…».

Расширение русского присутствия на Кавказе.

Противодействие Персии, Турции, Франции и Англии

Цицианов без особых усилий добился присоединения к России Мингрелии. В 1803 году князь Георгий Дадиани подписал «просительные пункты». В 1804 году эти пункты подписали царь Имеретии Соломон II и правитель Гурии князь Вахтанг Гуриели. Одновременно шёл процесс присоединения к России мелких государственных образований Северного Азербайджана. Часть из них, находившаяся в вассальной зависимости от Персии, перешла под покровительство Российской империи добровольно.

В Восточном Закавказье, Россия столкнулась с сопротивлением Персии, которая, как и Турция, не хотела признавать включения грузинских, азербайджанских, армянских, северокавказских земель в состав Российского государства. Причина сопротивления Персии была проста. Кавказ, как для Персии, так и для Османской империи, был «охотничьим угодьем», куда столетиями совершались грабительские набеги и походы, уводились для обращения и продажи в рабство десятки тысяч людей. Это были большие деньги, весьма прибыльное дело. Кроме того, грабеж осуществлялся под лозунгом борьбы с «неверными», христианами, вроде как богоугодное дело делали.

Ни Персия, ни Турция не желали признавать акты присоединения кавказских областей и народностей к России, требуя отвода русских войск за Терек. В этих требованиях они находили полную поддержку Франции и Англии, которые имели на Ближнем Востоке свои интересы. Каждый шаг России на юг вызвал большое беспокойство в Лондоне.
Цицианов настойчиво, шаг за шагом уводил из-под влияния Персии земли в Азербайджане. А за рекой Аракс находился Южный Азербайджан, уже собственно персидские владения. С начала 1803 года русские войска, при поддержке местных добровольческих формирований - кавказской милиции, стали подчинять Петербургу ханства, расположенные севернее реки Аракс. Этим подрывалось персидское присутствие на Кавказе, и обеспечивалась безопасность Грузии, которая раньше страдала от набегов мусульманских соседей.

Покорение Гянджи

Серьезное сопротивление оказало только Гянджинское ханство, феодальное владение, ранее принадлежавшее грузинским царям. Оно имело выгодное расположение - на правом берегу Куры до устья реки Алазани. На востоке и юго-востоке граничило с Карабагским (Шушинским) ханством, на юге - с Эриванским. На севере река Кура отделяла владения Гянджи от Кахетии. Такое стратегически важное положение делало это ханство ключом от Северного Азербайджана и Северной Армении (Эриванскому ханству).

Правителем ханства был хитроумный Джавад-хан.

Джавад-Хан

Он старался лавировать между великими державами, получая с этого прибыль. Ещё в 1796 году, во время Персидского похода под началом Валериана Зубова, он добровольно присягнул императрице Екатерине Великой, принёс клятву верности. Когда русские войска ушли, он сразу отказался от этой клятвы и стал содействовать персидским отрядам во время нападений на грузинские земли, не забывая и про свою долю в военной добыче. Более того Джавад-хан поддерживал любые антирусские интриги местных правителей, власть которых Цицианов урезал, ставя их в рамки имперской законности.

Первоначально Цицианов попробовал решить дело миром и потребовал от Джавад-хана прекратить интриги. Однако положительного ответа не последовало. Хан, зная о малочисленности русских сил в Грузии, проявил излишнюю самоуверенность, что вышло ему боком. Цицианов не стал терпеть такую наглость и лично возглавил военную экспедицию, которая должна была покорить Гянджу силой. В отряд вошёл 17-й егерский полк, батальон кавказских гренадер, два батальона Севастопольского мушкетерского полка, три эскадрона Нарвского драгунского полка при 11 орудиях. 22 ноября 1803 года отряд выступил, по пути его пополнили местными добровольцами.

28 ноября Цицианов прибыл в Шамхор и отправил Джавад-хану письмо, где напомнил, что тот принял подданство России и дал клятву. Далее шло ультимативное требование сдать город, иначе обещал «огонь и меч». В письме сообщалось и том, что Гянджа с округой принадлежали ранее Грузии и Россия, приняв Грузию под свою власть, не может оставить Гянджу в чужих руках. Джавад-хан, затягивая время, дал неопределённый ответ в лучших традициях восточной дипломатии.

Русский авангард - два батальона егерей, батальон кавказских гренадер, эскадрон драгун при 7 пушках, под началом самого Цицианова и его ближайшего помощника генерал-майора С. Портнягина, выдвинулся к Гяндже и нанёс первый удар. Перед крепостными стенами состоялась жаркая схватка. В ходе почти двухчасового боя сопротивление противника было сломлено и ханские воины отступили за крепостные стены. Противник потерял только 250 человек убитыми и несколько сотен человек перешли на сторону русских (среди них было много армян). Русский отряд потерял около 100 убитыми и ранеными.

крепость Гянджа

Захватив предместья, Цицианов начал осаду. Проводились обычные инженерные работы: рылись траншеи, готовились засадные места на случай вражеских вылазок, строились позиции для орудий. Крепость, расположенная на левом берегу реки Гянджи (притоке Куры), имела форму шестиугольника до 3,5 верст в периметре и считалась одной из сильнейших на Кавказе. Стены были двойные: высотой - 6-8 саженей, толщиной - 4. Снаружи располагалась глинобитная, внутри - каменная стена. Стены имели бойницы для стрелков. Крепость была усилена 6 башнями. Внутри крепости располагалось внутреннее укрепление - цитадель.

Видя всю мощь вражеских укреплений, Цицианов откладывал штурм Гянджи и несколько раз возобновлял переговоры, предлагая хану капитулировать. 2 января 1804 года на военном совете было принято решение произвести генеральный штурм. На приступ предстояло пойти в ближайшую ночь, под утро, когда бдительность стражи будет притуплена. Русские войска были разделены на две штурмовые колонны, в их составе было несколько сотен местных жителей, которые желали отомстить Джавад-хану за его прошлые злодеяния. Легкая мусульманская конница оцепила крепость со всех сторон, чтобы воспрепятствовать бегству подданных хана. Их подкрепляли пикеты из кавказских ополченцев. Цицианов не хотел упускать хана, который мог доставить на свободе немало неприятностей. Все воины получили строгий приказ не трогать женщин и детей, не совершать грабежей.
3 января 1804 года, в 5 часов 30 мин начался знаменитый штурм Гянджинской крепости. Первая штурмовая колонна под началом Портнягина в составе 857 солдат, в ней были спешенные драгуны, кавказские и севастопольские гренадеры, шла на приступ со стороны Карабахских ворот. Второй колонной командовал полковник Карягин (Корякин), командир нарвских драгун. В ней 585 человек, два батальона егерей. Вторая колонна должна были провести демонстративную атаку со стороны Тифлисских ворот. Резерв каждой колонны состоял из одного батальона пехоты. Главный резерв под началом Цицианова состоял из стрелкового батальона майора Белавина, двух сотен казаков и всей артиллерии.

Штурмующим удалось подойти к самим стенам незаметно. В крепости зазвучала тревога, ударили пушки, началась ружейная пальба, засвистели стрелы (луки были на вооружении части ханских воинов), обрушилась лавина камней. Колонна Карягина в самом начале штурма удачно преодолела по приставным лестницам внешнюю стену. Но в узком коридоре между двумя стенами русским солдатам пришлось туго. На них обрушили камни, пропитанное нефтью различное тряпье. Егеря не устрашились и стали штурмовать вторую стену. Первым взобрался на каменную стену храбрый майор Лисаневич. Поднявшиеся за ним егеря штыковым ударом расчистили стену и захватили крайние башни. В одной из них - Хаджи-Кале, егеря наткнулись и на Джавад-хана с телохранителями. В яростной схватке хан и его воины были перебиты.

штурм крепости Гянджа

Колонна Портнягина пробила кирками и ломами в глинобитной стене большую брешь. Но сразу пробиться на вторую стену не удалось. Только во время третьей атаки, русские солдаты ворвались на стену и начали бой за башни.

Тем временем егеря Карягина, чья «ложная» атака оказалась столь эффективной, спустились со стен внутрь крепости и открыли Тифлисские ворота, расчистив их от завала. Ханских воинов, потерявших командира, охватил ужас, когда они увидели, как русские стрелки спускаются со стены и открывают ворота. В крепости метались тысячи женщин и детей, русские командиры отдали приказ отводить их в уже захваченные башни.

В самой крепости такого ожесточённого сопротивления, как на стенах, не было. Лишь у ханской мечети несколько сотен мусульманских воинов приняли последний бой и в жестоком рукопашном бою пали все до одного. Остальные предпочитали сдаваться в плен. Делали это они отчасти из-за того, что видели отношение русских к их семьям. Смысла драться до последнего не было, хан погиб, женщинам и детям бесчестье и рабство не угрожали. При штурме погиб и средний сын хана, но старший и младший смогли сбежать. К полудню крепость была полностью захвачена, над цитаделью был поднят русский стяг.
Итоги и значение захвата Гянджи

Ханское войско потеряло только убитыми 1750 человек, около 18 тыс. воинов сложили оружие и сдались в плен. В крепости были захвачены 12 пушек, 9 знамен, большие запасы оружия, боеприпасов и продовольствия. Русский отряд потерял 244 человека убитыми и ранеными.

Для России открывалась прямая дорога к берегам Аракса, за которым лежал Южный Азербайджан.

Царский наместник Цицианов своей волей переименовал Гянджу в Елизаветполь, в честь императрицы Елизаветы. Само ханство было ликвидировано и в качестве Елизаветпольского округа было присоединено к России. Это решение не встретило сопротивления местного населения, которое было освобождено от жестокого правителя.

В столице высоко оценили одержанную Цициановым победу. Он получил чин полного генерала, став генералом от инфантерии. Генерал-майор Портнягин был удостоен орден Св. Георгия 3-й степени, майор Лисаневич, полковник Карягин и подполковник Симанович были отмечены орденами Св. Георгия 4-й степени. Павел Карягин, чья колонна первой ворвалась во вражескую крепость, получил ещё одну почётную награду, его назначили шефом 17-го егерского полка. Для низших чинов, участников победного штурма, вскоре изготовят памятную серебряную медаль диаметром в 33 мм. На её лицевой стороне был изображен вензель императора Александра Павловича. На оборотной стороне была надпись: «За труды и храбрость при взятии Ганжи генворя 3. 1804 г.». Медаль носилась на ленте ордена Св. Александра Невского.

Медаль «За труды и храбрость при взятии Гянджи».

Цицианов стал приводить в покорность окрестных владетелей. Наместник Цицианов планировал занять Баку и утвердиться в южной части Каспийского моря. Но для того, чтобы обеспечить коммуникации, идущие из Тифлиса к Каспию, необходимо было решить вопрос Ширванского ханства. Цицианов начал переговоры Мустафой-ханом.

Мустафа-хан

от прямо не отказывался, но и не спешил выполнять требования Цицианова. Всё лето шли переговоры, но они не принесли успеха. Мустафа лавировал между Россией и Персией. 30 ноября 1805 года отряд Цицианова форсировал Куру и вторгся в Ширван. 27 декабря ширванский хан Мустафа-хан подписал договор о переходе в подданство России. Переход сильного Ширванского ханства под руку России ещё больше ослабил позиции Тегерана в Закавказье.

В этом же 1805 году Цицианов попытался поставить под контроль Бакинское ханство. Летом Каспийская флотилия под командованием генерал-майора Иринарха Завалишина выступила из Астрахани и двинулась на юг вдоль берегов Кавказа. В составе сухопутного десанта было 1300 солдат под началом подполковника Асеева. Главной задачей флотилии был захват Гиляна — богатой иранской провинции, с целью отвлечения персидских сил с главного театра военных действий. Баку первоначально планировали занять на обратном пути. Русские войска легко заняли Энзели — главный персидский порт на Каспийском море. Персы сдали портовый город противнику практически без боя. Однако Решт захватить не удалось. Почти месяц находилась экспедиция на гилянском берегу. Русские войска практически каждый день вели бои с противником, который получил большие подкрепления. Тем временем невыносимая жара и большая влажность нанесли русскому отряду больше вреда, чем персы. Сотни солдат выбыли из строя. Завалишин решил вернуться.

На обратном пути Завалишин попытался взять Баку. 12 августа 1805 года Каспийская флотилия бросила якорь в Бакинской бухте. Гусейн-Кули-хан (Хусейн-Кули-хан) отказался принять российское подданство. В течение 11 дней Каспийская флотилия бомбардировала крепость, но слабая корабельная артиллерия не смогла причинить большой вред мощной Бакинской крепости. Высаженный на берег десантный отряд добился некоторых успехов, разбил в открытом бою ханское войско и захватил передовые укрепления. Однако большие потери от столкновений на персидском берегу, и от эпидемий заставили Завалишина в начале сентября снять осаду. Кроме того, к Баку приближались войска дербентского хана Шейх-Али и Сурхай-хан Казикумыкского. Эта неудача очень огорчила Цицианова. Он считал, что Завалишин не сделал всё возможное для победы и сам решил занять Бакинское ханство.

Кампания 1806 года. Осада Баку и гибель Цицианова

Цицианов, несмотря на тяжелую болезнь и мрачные предчувствия, решил наказать хозяина Баку, который ранее давал клятву России и нарушил её. В начале 1806 года князь Цицианов с 2-тыс. отрядом подошёл к Баку (Гилянская экспедиция. Осада Баку и гибель Цицианова). Одновременно к Баку подошла Каспийская флотилия и снова высадила десант.

Баку

Царский наместник начал Бакинскую экспедицию зимой, чтобы исключить возможность появления персидской армии. Зимой в горах воевать было практически невозможно.

Бакинский хан Гусей-Кули согласился принять российское подданство. Однако 8 (20) февраля 1806 г. на церемонии мирной сдачи Баку князь Цицианов и его переводчик, подполковник князь Елизабар Эристов были предательски убиты.

убийство П.Д. Цицианов

Цицианов не взял с собой большого конвоя, отправившись только с переводчиком и одним казаком, чтобы не вызывать опасений бакинского хана. Голову и руки Цицианова отослали персидскому шаху. Точно неизвестно, кто стали инициатором убийства. По одной версии — бакинский хан Гусейн-Кули знал о подготовке покушения на князя Цицианова. По другой версии — убийство организовали два персидских хана, которые присматривали за Гусейн Кули-ханом, и действовали через двоюродного брата хана — Ибрагим-бека, который ненавидел родственника и сам домогался власти. Именно Ибрагим внезапным выстрелом из пистолета убил Цицианова. Гусейн-хан не знал о заговоре. Ибрагим бежал в Тавриз, где передал голову Цицианова персам.

К сожалению, Завалишин оказался не на высоте в этой ситуации. Он был потрясён трагедией и увёл войска. Хотя офицеры отряда требовали немедленно пойти на штурм Баку и отомстить за подлое убийство Цицианова.

Князь Павел Дмитриевич Цицианов (Павле Димитрис дзе Цицишвили , 8 (19) сентября 1754, Москва - 8 (20) февраля 1806, близ Баку) - российский военный деятель грузинского происхождения, генерал от инфантерии (1804), один из покорителей Закавказья. Представитель рода грузинских князей Цицишвили.

Павел Цицианов родился в городе Москве в семье Дмитрия Павловича Цицишвили и Елизаветы Багратион-Давиташвили. Предки Цицианова жили в России со времен эмиграции грузинского царяВахтанга VI.

Начал службу в лейб-гвардии Преображенском полку в 1772 году. В 1786 году назначен командиромгренадерского полка, во главе которого и начал с отличием своё боевое поприще во время 2-й турецкой войны в царствование Екатерины.

В 1796 году он по воле императрицы отправился в Закавказье под начальство графа Зубова. В 1797 году вышел в отставку; по воцарении Александра I вновь поступил на службу.

В 1802 году назначен инспектором пехоты на Кавказ, астраханским военным губернатором иглавнокомандующим в только что присоединенной Грузии.

Частью дипломатическим путём, частью оружием он сумел склонить на сторону России разных владетелей Каспийскогопобережья, Дагестана и Закавказья, несмотря на то, что деятельность его осложнилась войной с Персией и затруднялась крайне ограниченным числом войск, которыми он мог располагать: вследствие войны с Наполеоном в Грузию невозможно было посылать подкрепления. Показал себя талантливым администратором, но грузинские историки ставят ему в вину его меры по русификации края, выселение из Грузии всех членовКахетинско-Карталинского Царского Дома.

Памятник Цицианову в Баку

В 1803 году организовал грузинское ополчение из 4500 добровольцев, присоединившееся к русской армии. В 1804 году штурмом взял крепость Гянджу, подчинив Гянджинское ханство, за что был произведён в генералы от инфантерии. Затем он подчинил также Ширванское ханство. Предпринял ряд мер по поощрению ремёсел, земледелия и торговли. Основал в Тифлисе Благородное училище, преобразованное затем в гимназию, восстановил типографию, добивался для грузинской молодёжи права получать образование в высших учебных заведениях России.

Намереваясь установить контроль над Баку, Цицианов осадил его и добился от местного хана обещания передатькрепость русским. В феврале 1806 года должна была происходить церемония мирной сдачи Баку. В сопровожденииподполковника кн. Элизбара Эристова и одного казака Цицианов подъехал к стенам крепости. Когда бакинский ханГусейн-Кули вручал ему ключи от города, Ибрагим-бек (один из приближенных хана) внезапным выстрелом изпистолета убил Цицианова. Был убит и князь Эристов.

Обезглавив Цицианова, хан и его слуги захватили с собой его голову и укрылись в крепости. Потеряв командира, небольшое русское войско вынуждено было отступить. Голову Цицианова Гуссейн-Кули отослал персидскому шаху. Но хан торжествовал недолго: уже в октябре 1806 года, когда русские войска вновь подошли к Баку, Гуссейн-Кули бежал, а его ханство перешло к России.

В 1811 году тело Цицианова было перевезено в Тбилиси и похоронено в Сионском соборе. За три года и пять месяцев своего управления Грузией Цицианов значительно расширил русские владения в Закавказье. Известно также его литературное творчество, переводы с французского различных сочинений, в том числе комедии и стихи.

В 1846 году на месте первоначального захоронения Цицианова у северных ворот Бакинской крепости по распоряжению наместника Кавказа князяМ. С. Воронцова был установлен памятник-обелиск. В советские годы памятник был уничтожен. Ныне на этом месте перед зданием Музея азербайджанской литературы имени Низами Гянджеви расположен парк имени Низами Гянджеви, именуемый в имперские годы Цициановским сквером.

И воспою тот славный час,
Когда, почуя бой кровавый,
На негодующий Кавказ
Подъялся наш орел двуглавый;
Когда на Тереке седом
Впервые грянул битвы гром
И грохот русских барабанов,
И в сече, с дерзостным челом,
Явился пылкий Цицианов…

А. С. Пушкин, «Кавказский пленник».

Цицианов, князь Павел Дмитриевич - генерал от инфантерии, главнокомандующий в Грузии, астраханский военный губернатор , сын кн. Дмитрия Павловича, родился в Москве 8 сентября 1754 г. и по обычаю своего времени еще в детстве, семи лет от роду, был записан в военную службу - капралом в л.-гв. Преображенский полк . Числясь в полку, он оставался дома, где под руководством своего отца получал первоначальное образование.

Уже в 1767 г. он, при помощи отца и старшего брата, перевел сочинение: "Полевой инженер или офицер, по случаю нужды строящий полевое укрепление" и перевод поднес графу А. Г. Орлову-Чесменскому . Вскоре затем он был произведен в бомбардир-сержанты, а в 1772 г. получил чин прапорщика гвардии.

Кроме нескольких стихотворений, написанных Цициановым в этот период времени, к 70-м же годам прошлого столетия относятся три его перевода; два из них - "Юлия, или Счастливое раскаяние" , изд. 1775 г., и "Экономия жизни человеческой, или Сокращение индейского нравоучения, сочиненное некоторым брамином" (выдержало 4 издания), не представляют особого интереса; третий - "Дух кавалера Фоларда, из его толкований на Полибиеву историю" , соч. Фридриха Великого , - показывает, как серьезно изучал Цицианов творения великих военачальников. Обладая сильным, быть может, несколько прямолинейным умом и выдающейся, непреклонной волей, которая составляла главную и наиболее резкую черту в его характере, он много, упорно и самостоятельно работал над своим образованием. Уже в офицерских чинах, без всякой посторонней помощи, он изучил математику и военные науки, занимаясь в то же время словесностью - своим любимым предметом.

В 1777 г. Цицианов был произведен в капитан-поручики и, несмотря на молодость лет, получил в командование егерскую роту Преображенского полка . В следующем году он, по собственному желанию, был выпущен из гвардии в армию, - с чином подполковника в Тобольский пехотный полк , расположенный в г. Выборге и состоявший под командой его родного дяди по матери кн. М. М. Давыдова. Павел Дмитриевич по-своему воспользовался своим пребыванием в Финляндии - он решил, и сумел это сделать, ознакомиться со страной с военной точки зрения. Он постоянно бывал в разъездах, путешествуя по скалам и озерам этого маленького государства, изучал дороги, леса и горы, стараясь применяться к трудным условиям местности и представить себе наиболее удобный план военных действий в этой, тогда почти непроходимой, стране.

В 1785 г. Цицианов получил чин полковника, а в 1786 г. ему было поручено командование С.-Петербургским гренадерским полком . Впервые молодой князь имел возможность вести совершенно самостоятельную работу и работа эта бала оценена. Полк его считался образцовым; командир же его пользовался безусловным доверием фельдмаршала графа И. П. Салтыкова .

С 1787 г. открылся новый период деятельности Цицианова - период боевой службы его. В августе произошел разрыв между Россией и Оттоманскою Портой, и С.-Петербургский полк вошел в состав 4-й дивизии Украинской армии, бывшей под главною командою гр. Румянцева . Всю кампанию 1787 г. и первую половину 1788 г. Цицианов провел, как и большая часть Украинской армии, в бездействии и только 2 июля прибыл вместе со своим полком к крепости Хотину, осажденной русскими и австрийскими войсками. 31 июля он был в первом огне, участвовал в отражении сильной вылазки гарнизона и за свою распорядительность и энергию заслужил одобрение Румянцева . После сдачи Хотина, Цицианов ушел со своим полком на зимние квартиры в Молдавию и, поступив в корпус кн. Репнина , оставался там около года.

Осенью 1789 г. Цицианов с С.-Петербургским полком участвовал в победе при реке Сальче, в принуждении к отступлению верховного визиря Гассана-паши в Измаил и в неудачных операциях под этой крепостью; был под Бендерами до самой сдачи их, после чего ушел на зиму в Польшу. Здесь, по приказанию кн. Потемкина , личный состав С.-Петербургского полка был обращен на сформирование других частей; взамен этого был составлен новый полк того же имени и командование им Императрица поручила Цицианову, который 5 февраля 1790 г. был произведен в бригадиры.

Цицианов отправился во Псков, сформировал там новый полк, принял над ним начальство и вскоре ушел с ним сначала в Полоцк, а затем в Гродну.

В 1793 г. по случаю заключения мира с Турцией Цицианов получил чин генерал-майора и приказание ехать в Кавказскую армию, но Императрица, называвшая его "своим генералом" , отменила это приказание, предложив ему не оставлять Гродны и С.-Петербургского полка , впредь до особого распоряжения.

Мы видим, что война с Турцией, в сущности, дала Цицианову не много случаев, чтобы показать свои военные способности. Хотин, Сальча, Бендеры были для него школой, в которой он показал себя хорошим учеником, но не успел проявить всех своих талантов.

В апреле 1794 г. в Гродну пришло известие о вспыхнувшем в Варшаве и в Вильне восстании . Цицианов, понимая серьезность положения, принял быстрые и решительные меры. Он вывел войска из города и расположился лагерем вокруг него; в Гродну же послал отряд под командою Бардакова и Кузьмина-Караваева, предписав им снять городскую стражу, занять ее своим караулом, арестовать всех военных начальников и требовать совершенной покорности и контрибуций в 100 000 руб. серебром; в противном случае Цицианов грозил сжечь город.

Отряд исполнил поручение с удивительной точностью. Таким образом Цицианову удалось предотвратить в Гродне готовившееся восстание. В то же время он несколько раз отбрасывал неприятельские партии, пытавшиеся овладеть городом, и оказал весьма существенную помощь русскому отряду, вышедшему из Вильны. Наградой для него за эти действия был орден св. Владимира 3-й ст.

В мае, когда перевес в Литве оказался на стороне русских сил, Цицианов, по приказанию кн. Репнина , принудил к выступлению из г. Слонима польского генерала Сапегу и пришел под Вильну, которую осаждал генерал-поручик Кнорринг . Здесь Цицианов принял участие в штурме 8 июля, когда был взят прикрывавший город ретраншемент, и в общей атаке 31 июля, командуя всей штурмующей пехотой. Своею храбростью и распорядительностью он много содействовал успеху атаки, за что и был награжден орденом св. Георгия 3-й ст.

В августе Репнин поручил Цицианову преследовать польского генерала Грабовского, которого Цицианов вскоре и настиг у местечка Любавы, Минской губернии. После долгого и кровопролитного сражения пятитысячный отряд неприятеля со всею артиллерией и обозом сдался победителю. Энергичные действия Цицианова не остались незамеченными. Екатерина II наградила его золотой шпагой с алмазами и с надписью "за храбрость" , а Суворов выразил свое одобрение, по обыкновению, оригинально: в одном из своих приказов он предлагал войскам "сражаться решительно, как храбрый генерал Цицианов" .

Польская кампания выдвинула Цицианова из рядов его сверстников, показав какими административными и военными талантами он обладал. Императрица обратила на него особое внимание и, кроме упомянутых выше наград, пожаловала ему в потомственное владение 1 500 душ крестьян в Минской губернии.

Вот почему, когда в 1795 г. открылись военные действия с Персией , Екатерина II выбрала Цицианова в помощники главнокомандующему гр. Зубову . Сохраняя звание шефа С.-Петербургского полка , Цицианов отправился в Закавказье и 1796-1797 гг. провел в Баку, где состоял комендантом крепости. Между прочим, тогда он познакомился и даже подружился с Гуссейн-Кули-ханом, впоследствии так вероломно лишившим его жизни.

Персидская война , как и турецкая, не дала Цицианову случая отличиться. Не было больших сражений, не было и громких побед. После смерти Екатерины II, Император Павел, в ноябре 1796 г. , назначил его шефом состоявшего в кавказской инспекции Суздальского мушкетерского полка , но служба Цицианова продолжалась недолго. Мир с Персией был заключен, он был уже не нужен в Закавказье, к тому же пошатнулось его здоровье, расстроенное персидским климатом; он решил просить отставки, ссылаясь на необходимость систематического лечения; приехав в С.-Петербург, он представился Государю, который пытался удержать его на службе. Цицианов настоял на своем желании и, получив отставку, уехал в пожалованные ему Екатериной II деревни, где занялся сельским хозяйством.

По своем восшествии на престол Александр I тотчас обратил внимание на Цицианова; 26 марта 1801 г. разрешил ему носить в отставке общий армейский мундир, а 8 мая предложил ему службу в канцелярии Государственного Совета, назначив его экспедитором по военной части. В день коронования Цицианов был произведен в генерал-лейтенанты. После присоединения Грузии к России и дарования ей управления, существовавшего в прочих областях Империи, умиротворение Кавказа стало необходимой, хотя и крайне нелегкой, задачей для России, причем главное внимание было обращено на утверждение в Закавказье.

Присоединяя к себе Грузию, Россия становилась в открыто-враждебные отношения к Турции, Персии и к горским народам. Мелкие владетельные закавказские князья, успевшие, пользуясь слабостью грузинского царства, под протекторатом которого находились, сделаться независимыми, смотрели крайне неприязненно на усиление русского влияния на Кавказе и вступали в тайные и явные сношения с врагами России. В таком трудном положении выбор Александра I остановился на кн. Цицианове.

Сознавая, что для успешных действий в Грузии и Закавказье нужен не только человек умный и мужественный, но и знакомый с местностью, с нравами и обычаями горцев, Император отозвал назначенного Павлом I главнокомандующего Кнорринга и, 9 сентября 1802 г., назначил астраханским военным губернатором и главноначальствующим в Грузии кн. Цицианова.

Поручая ему этот ответственный пост и сообщая план графа Зубова , состоявший в оккупации земель от реки Риона до Куры и Аракса, до Каспийского моря и далее, Александр I приказал: "привести в ясность и систему запутанные дела края, и кротким, справедливым, но притом твердым поведением стараться приобрести доверенность к правительству не только Грузии, но и разных соседственных с нею владений" . "Я уверен, - писал Император к Цицианову, - что убежденные важностью возлагаемого на вас служения, и руководствуясь, как познанием правил моих на сей край, так и собственным вашим благоразумием, исполните Вы долг Ваш с тем беспристрастием и правотою, какие я в Вас всегда предполагал и находил" .

Таким образом план действий на Кавказе был отчасти намечен Александром I и гр. Зубовым ; но Цицианов не явился простым исполнителем их указаний; он внес в эти указания много своего, личного, оригинального и, быть может, это-то и содействовало более всего успеху русского оружия и дипломатии на Кавказе.

Прибыв 6 декабря 1802 г. в Георгиевск, Цицианов немедленно занялся устройством дел на Кавказской линии и установлением дружественных отношений с народами, соседними с Грузией. Он принял ряд мер, поощрявших хозяйство и земледелие; старался поднять торговлю; открыл в Тифлисе гимназию; улучшил дороги, находившиеся до того времени в очень печальном состоянии; провел путь от крепости Сурама до столицы Имеретии, Кутаиса; прекратил набеги горцев; наконец, облегчил судопроизводство гражданских дел.

Император, одобряя его распоряжения, предоставил ему полную свободу действий и, чтобы облегчить его положение, отдал в его распоряжение каспийскую флотилию. Получив почти неограниченные полномочия, Цицианов заключил дружественные договоры с горскими владетелями, послы которых прибыли для этого в Георгиевск еще до приезда нового главнокомандующего; 26 декабря 1802 г. были подписаны договоры с преданным России Шамхалом Тарковским, с ханами: Аварским, Дербентским, Талышинским, с владетелями: Табасаранским и Каракатайским.

После этого Цицианов уехал в Тифлис, где принял меры для прекращения чумы, занесенной еще при Кнорринге в Грузию, и для отправления членов грузинского царствующего дома в Россию. Последнее имело не меньшее значение, чем первое: "Между первейшими обязанностями Вашими, - писал Александр I Цицианову, - поставите Вы принять все убеждения, настояния и, наконец, самое понуждение к вызову всех неспокойных царевичей, а особливо царицы Дарьи в Россию. Меру сию считаю я главною к успокоению народа, при виде их замыслов и движений, не перестающего колебаться в установляемом для счастья их порядке" .

Вскоре Цицианов был принужден впервые прибегнуть к оружию: одними из самых беспокойных соседей Грузии были Джаро-Белоканские лезгины, жившие в восточной Кахетии; чтобы оградить русские войска от их набегов, Цицианов предписал устроить в Кахетии засеки, но эта мера, как и следовало ожидать, не имела успеха. Тогда он решил прекратить одним ударом всякую возможность дальнейших набегов и с этою целью послал генерал-майора Гулякова с тремя батальонами пехоты и двумя сотнями казаков на реку Алазань, границу Джаро-Белоканских лезгин. Действия отряда Гулякова были успешны; Белоканы были взяты приступом 9 марта 1803 г. , а Джары без боя принесли покорность. Примеру их последовал и постоянный союзник лезгин - султан Елисуйский.

Для утверждения русской власти в только что покоренной области Цицианов приказал построить на р. Алазани, при броде Урдо, укрепление, которое назвал Александровским. За эту экспедицию он был награжден орденом св. Александра Невского. Покорение непокорных лезгин имело следствием добровольное вступление в русское подданство владельца Мингрелии, князя Григория Дадиана, зятя последнего грузинского царя.

Понимая серьезность опасности, грозившей со стороны Персии и Турции, Цицианов решил обезопасить наши пределы с востока и юга и начал с ближайшего к Грузии ханства Ганжинского, которое уже было покорено гр. Зубовым , но, по удалении наших войск, снова признало власть Персии. Убежденный в неприступности Ганжи и надеясь на помощь персиян, владетель ее, Джават-хан, считал себя в безопасности, тем более, что джарцы и елисуйцы, убежденные дагестанскими князьями, вышли из повиновения, несмотря на убеждения Цицианова. Джават-хан в ответ на письмо Цицианова, приглашавшее его покориться, заявил, что будет сражаться с русскими до тех пор, пока не победит. Тогда Цицианов решил действовать энергично. Усилив отряд Гулякова, имевшего постоянный пост на р. Алазани, у Александровска, Цицианов с 4-мя батальонами пехоты, частью Нарвского драгунского полка , несколькими сотнями казаков, отрядом Татарской конницы, при 12-ти орудиях, двинулся к Ганже.

Плана крепости и карты ее окрестностей у Цицианова не было. Пришлось делать разведки на месте. 2 декабря впервые русские войска столкнулись с войсками Джават-хана, а 3 декабря Ганжа была обложена и началось бомбардирование, так как Джават-хан отказался сдать крепость добровольно. Цицианов долго не решался штурмовать Ганжу, опасаясь понести сильные потери. Четыре недели длилась осада и только 4 января 1804 г. главная мечеть Ганжи была уже "обращена в храм истинному Богу" , как выразился Цицианов в своем письме к генералу Вязмитинову.

Штурм Ганжи стоил 38 человек убитыми и 142 ранеными. В числе убитых у неприятеля находился Джават-хан. В добычу русским достались: 9 медных орудий, 3 чугунных, 6 фальконетов и 8 знамен с надписями, 55 пудов пороху и большой хлебный запас.

Для более прочного убеждения Ганжинских жителей, что русские войска не только не оставят крепости, как это бывало раньше, но что и весь край навсегда останется в подданстве России, Цицианов счел нужным дать взятой крепости русское имя и просил Государя дозволить наименовать ее в честь Императрицы Елисаветы Алексеевны - "Елисаветполь" . Получив донесение о взятии Ганжи, Александр I произвел Цицианова в генералы от инфантерии. "Подобная награда, - писал последний, - превышая меру моих заслуг, заставляет меня душевно скорбеть только о том, что жизнь моя, посвященная Вашему Величеству, приближаясь к пределу своему, не довольно достаточна будет, чтобы дать мне время заслужить эту награду" . На самом же деле Цицианов считал себя обиженным, так как рассчитывал на получение ордена св. Георгия 2-го класса.

Во время блокады Ганжи, Цицианов, получая известия о крайнем возбуждении среди джарских лезгин, приказал генерал-майору Гулякову привести их в повиновение; но экспедиция эта не имела успеха, а сам Гуляков был убит. Оставив в Ганже гарнизон под командой полковника Карягина, Цицианов возвратился в Тифлис и вступил в переговоры с Имеретинским царем Соломоном, который соглашался вступить в русское подданство, если будет сделано "по обычаю азиатскому заклинание в том, что царь останется царем" . Переговоры тянулись довольно долго; наконец, 25 апреля состоялось свидание Цицианова с царем Соломоном, на котором была совершена присяга и подписан трактат, изложенный в форме просительных пунктов от Имеретинского царя. Поэтому трактату Имеретия была присоединена к России, царь Соломон отдал себя со всем своим потомством и царством в вечное и верное рабство и подданство российской державе, с оговоркою, что ему и его потомству, а в случае если его не будет, то царевичу Константину Давыдовичу и его потомству, по старшей линии, будет сохранено пользование правами царя Имеретинского, со всеми "обязанностями верноподданного раба Всероссийского Государя Императора" . Цицианов находил, что такое сохранение имеет свою выгоду, "ограждая Империю от издержек, требуемых введением российского правления" .

Таким образом, менее чем в полгода, не пролив ни капли крови, Цицианов присоединил к России два новых владения: Мингрелию и Имеретию, но это присоединение привело к необходимости завладеть пристанью Поти, лежащей при устье реки Риона, Батумом в Гурии и Анаклией, которые все искони принадлежали мингрельскому владельцу. Без их приобретения невозможно было ни процветание торговли, ни пользование природными богатствами Мингрелии и Имеретии.

Приобретение Поти встретило серьезное затруднение со стороны Порты, между тем завладение Поти для России было важнее завоевания всей Мингрелии; русское правительство не считало выгодным рвать отношения с Портой, и Александр I предоставлял Цицианову приложить старания "к изысканию для приобретения Поти такого средства, которое бы, не подавая повода Порте к явному негодованию на нас, могло бы утвердить за нами место сие" , т. е. предлагал воздержаться от действия оружием.

Поти, Батум и Анаклия присоединены не были.

Одновременно с принятием в подданство Имеретинского царства, до Цицианова стали доходить известия о сборе до 40 000 персидских войск у Тавриса, куда прибыл из Тегерана Абас-Мирза, сын шаха персидского Фет-Али. Последний крайне недружелюбно смотрел на упрочение русского влияния в Закавказье. Неприязнь его к России увеличивалась еще тем обстоятельством, что с падением Ганжи мусульманские ханы, находившиеся на востоке от Грузии, один за другим переходили в русское подданство. Престиж персидского шаха падал, влияние России пропорционально возрастало. В то же время правители Эриванский и Нахичеванский привели свои крепости в оборонительное положение, заперлись в них и выжидали случая стать в открыто враждебные отношения к России.

Вмешательство эриванского хана в духовные дела Армении, самовольное удаление им патриарха Даниила и не менее самовольное назначение на его место Давыда, наконец, захват эчмиадзинских сокровищ, заставили кн. Цицианова, несмотря на натянутые отношения с Персией, предпринять экспедицию против Эривани.

Трудность похода увеличивалась еще тем, что лезгины беспокоили Кахетию и, переходя в Ахалцых, делали набеги на Карталинию; на верность царя Имеретинского также нельзя было полагаться, что и подтвердилось впоследствии. При таких обстоятельствах Цицианов надеялся не только взять Эривань, но и расширить пределы России до р. Аракса.

Войска же в распоряжении главнокомандующего было весьма немного, а именно: один гренадерский, три егерских и четыре мушкетерских полка, при 24 орудиях; кавалерия состояла из драгунского Нарвского полка и Донского казачьего, которые были разбросаны по разным постам. Таким образом для экспедиции против Эривани можно было уделить только самое незначительное число войск. Весь отряд состоял из 4500 человек при 12-ти орудиях.

Эриванский хан, узнав о приготовлениях к экспедиции старался своими письмами обмануть Цицианова, выказывая преданность России. "Сим объявляется Магомет-хану, - отвечал на них Цицианов, - что на глупые и дерзкие письма, каково было ханское, с прописанием повеления словами льва, а делами теленка, Баба-хана, сердаря, Россияне привыкли отвечать штыками, а потому, чтобы оный хан ожидал сего рода ответа в свое время" . В начале июня 1804 г. главнокомандующий отправил вперед, по дороге к Эривани, часть своего отряда под начальством генерал-майора Тучкова 2-го , а сам выступил двумя днями позже. 10-го июня Тучков встретился у селения Гумры с персидским войском, при котором находился грузинский царевич Александр. Тучков атаковал его и обратил в бегство. Через несколько дней царевич, получив подкрепление от Аббас-Мирзы, появился опять в виду Тучкова ; в то же время главные силы персиян под начальством самого Аббас-Мирзы уже перешли Аракс и вступили в Эриванское ханство.

19-го июня Цицианов подошел к Эчмиадзину, а 21-го восемнадцатитысячный персидский корпус окружил Цицианова, но был отброшен с большими потерями. 25-го июня нападение возобновилось и снова персияне были разбиты; Аббас-Мирза отступил за Аракс. Извещая об этом Эриванского хана, Цицианов требовал от него сдачи крепости и присяги на подданство. Вероломный хан, желая отделаться от русских и снискать расположение персидского шаха, послал просить его вернуться назад.

Результатом этого было возвращение 27-тысячного персидского войска, расположившегося лагерем при деревне Калагири. Аббас-Мирза делал здесь приготовления к решительным действиям, но Цицианов предупредил его. 30-го июня трехтысячный отряд русских войск перешел р. Зангу и, отбив сделанную из Эриванской крепости вылазку, атаковал неприятеля, занимавшего крепкую позицию на высотах. Сначала персияне упорно защищались, но в конце концов были принуждены отступить к своему лагерю, расположенному в трех верстах от поля сражения. Малочисленность кавалерии не дозволила Цицианову преследовать неприятеля, который покинул свой лагерь и обратился в бегство через Эривань.

В этот день персияне потеряли до 7 000 убитыми и ранеными, весь обоз, четыре знамени, семь фальконетов и все награбленные дорогой сокровища. Наградою Цицианову за победу был (22 июля 1804 г.) орден св. Владимира 1-й ст.

Одержав победу над персиянами, Цицианов направил свои силы против эриванского хана и 2-го июля обложил Эривань. Вначале хан прибегнул к переговорам, но так как Цицианов требовал безусловной сдачи, то 15-го июля часть гарнизона и несколько тысяч персиян атаковали русский отряд. После десятичасового сражения нападающие были отражены, потеряв два знамени и две пушки.

В ночь на 25-ое июля Цицианов послал генерал-майора Портнягина с частью своих войск атаковать Аббас-Мирзу, лагерь которого был расположен на новом месте, недалеко от Эривани. На этот раз победа оказалась на стороне персиян и Портнягин принужден был отступить. Положение Цицианова становилось все труднее и труднее. Сильные жары изнуряли войско; обозы с провиантом приходили с значительным опозданием или не приходили вовсе; грузинская конница, отправленная им обратно в Тифлис, на дороге была взята в плен неприятелем и отведена в Тегеран; майор Монтрезор, занимавший пост при селении Бомбаки, был убит персиянами, а отряд его истреблен; лезгины делали набеги; карабахцы вторглись в Елисаветпольский округ; осетины тоже начали волноваться; сношения отряда с Грузией были прерваны. Словом, положение Цицианова было критическое; в Петербурге и Тифлисе ждали известия о гибели отряда и Тифлис готовился к обороне. Один Цицианов не унывал. Непреклонная воля, вера в себя и в свое войско давали ему силу продолжать осаду Эривани так же настойчиво, как и раньше. Он надеялся, что с наступлением осени персидские войска удалятся и крепость, без их поддержки, будет вынуждена сдаться; но, когда неприятель выжег на корню весь хлеб в окрестностях Эчмиадзина и Эривани и отряду стал грозить неизбежный голод, перед Цициановым стала дилемма: снять осаду или взять крепость приступом. Цицианов, верный себе, избрал последнее. Из всех офицеров, приглашенных им на военный совет, только Портнягин присоединился к его мнению; все остальные были против штурма; уступая большинству голосов, Цицианов дал приказ отступать.

4-го сентября русские войска выступили в обратный поход. В продолжение десятидневного отступления заболело до 430 человек и умерло около 150. Отказавшись от взятия Эривани, Цицианов надеялся, что путем мирных переговоров ему удастся расширить пределы России, причем отношение его к горским ханам и владетелям было противоположно тому, которому следовало русское правительство до Цицианова. "Я дерзнул" , писал он канцлеру, "принять правило противное прежде бывшей здесь системе и вместо того, чтобы жалованьем и подарками, определенными для умягчения горских народов, платить некоторый род дани за мнимое их подданство, я сам требую даней" .

В феврале 1805 г. кн. Цицианов принял от Ибраим-хана Шушинского и Карабахского присягу на верноподданство Русскому царю; в мае принес присягу Селим-хан Шекинский; кроме того, изъявили покорность Джангир-хан Шагахский и Будах-султан Шурагельский; получив донесение об этих присоединениях, Александр I наградил Цицианова денежною арендою в размере 8 000 руб. в год.

Между тем отношения с Персией, и без того обостренные, вели к полному разрыву между двумя державами. Фет-Али-Шах употреблял все усилия к тому, чтобы вооружить против русских все народы от Черного до Каспийского моря. Он писал кабардинским князьям о своих предположениях избавить Ганжу и Тифлис от русских и добраться до Кизляра и Астрахани, и просил их собраться со своими войсками на то место, которое будет им назначено. Воззвания шаха, благодаря бдительности Цицианова, не доходили по назначению; несмотря на это, в начале апреля 1805 г. в Таврисе собралось многочисленное персидское войско.

Зная политические отношения России к Франции, Цицианов был убежден, что ему нечего рассчитывать получить подкрепления из России и что в предстоящей борьбе с Персией он будет предоставлен одним собственным силам. Между тем количество войск, которыми он располагал, было крайне ограничено. Число людей в них по штатам должно было равняться 25 000; налицо же под ружьем имелось не более 10 000 человек. В этих силах и в 30 орудиях артиллерии состояли все оборонительные и наступательные средства Цицианова, за исключением однако войск кавказской линии и Астрахани.

Чтобы усилить себя и отвлечь внимание персиян, главнокомандующий счел необходимым употребить в дело Каспийскую флотилию. Приказав выбрать из нее 12 лучших судов и посадить на них 1400 человек десантного войска, при 4-х орудиях, Цицианов предписал шефу Астраханского гарнизонного полка генерал-майору Завалишину идти к Зинзилинским берегам, овладеть Перибазаром, занять во чтобы то ни стало Решт, оставить там русского консула и одно военное судно для защиты русской торговли и, наконец, взять крепость Баку. В случае успеха Завалишин должен был оставить в Баку гарнизон и одно из военных судов; с остальными же десятью вернуться в Астрахань.

Таков был план Цицианова в 1805 г.

Медленное снаряжение флотилии в самом начале кампании расстроило этот план. Прежде чем Завалишин успел появиться у Зинзилинских берегов, персидские войска уже открыли военные действия. Один сильный корпус неприятеля, под командой самого шаха направился на Таврис, другой, под начальством Аббас-Мирзы, пошел к Карадагу, на границе Карабахского ханства, где и расположился лагерем; кроме того два персидские отряда двинулись, один на Карабах, другой на Эривань.

Общее число выставленных Фет-Али-шахом войск доходило до 70 000 человек. Этим неприятельским силам Цицианов мог противопоставить: 300 человек пехоты и две сотни татарской конницы, находившиеся под командой майора Лисаневича и расположенные в Карабахском ханстве, где они сторожили Худоферинскую переправу через р. Аракс; небольшой отряд полковника Карягина, отряженный на помощь Лисаневичу из Елисаветполя; два неполных пехотных полка, стоявших в Бомбаках, под командой ген.майора Несветаева, и два батальона, находившихся в личном распоряжении главнокомандующего. Первое столкновение с неприятелем произошло у майора Лисаневича; 11-го июля он отбросил неприятеля от Худоферинского моста, но, понимая, что со своими более чем незначительными силами он не может воспрепятствовать персиянам перейти Аракс, Лисаневич отступил в Шушинскую крепость.

Второе сражение произошло вследствие нападения персидских войск на отряд Карягина, спешившего соединиться с Лисаневичем. Отряд отбился от всех нападений и, с громадными потерями, успел соединиться, не с Лисаневичем, а с Цициановым в Мухрате.

В последних числах июля переправился через Аракс сам Фет-Али-шах с главными персидскими силами. Цицианов с двумя тысячами пехоты и кавалерии двинулся ему навстречу. Слух о приближении его так подействовал на шаха, что он, не допустив войска до столкновения, поспешно отступил за Аракс. В то время, как Баба-хан (Фет-Али-шах) отступал перед Цициановым, Аббас-Мирза, 17-го июля , обложил Елисаветполь, отвел от него воду и начал бомбардировку города; к нему присоединился отряд восставших шамшадыльцев. Последним Цицианов послал извещение, в котором просил их опомниться, вернуться к себе и приняться за хозяйство. 22 июля Карягин, посланный Цициановым к Елисаветполю, прибыл к крепости и заставил отступить персидское войско, оставившее на месте лагерь, множество хлеба и все награбленные вещи.

Так кончилась персидская кампания 1805 г. Действия Каспийской флотилии были далеко не удачны. Суда были окончательно готовы к отплытию лишь в половине июня, и неприятель имел достаточно времени, чтобы приготовиться к обороне, и хотя Завалишин занял Зинзилинский порт и с бою овладел Перибазаром, но направившись в Решт, не мог взять его и отступил в Перибазар, который тоже вскоре принужден был очистить и удалиться в Зинзили. Отсюда в половине августа он направился с флотилией к Баку и, получив от хана бакинского отказ сдать крепость, обложил ее. Через несколько дней пришло известие о приближении союзников хана бакинского - Шах-Али-хана Дербентского и сына Cypxaй-хана Казыкумыкского. Завалишин, потеряв надежду завладеть крепостью, решил отступить.

Обстоятельство это не только сильно ободрило персиян, но оказало влияние на колебавшихся мелких закавказских князьков, готовившихся покориться России и ожидавших, чем кончится осада Баку.

Цицианов, недовольный неудачею Завалишина, предписал ему немедленно вернуться под Баку, и в то же время послал письмо к хану с требованием безусловного повиновения, угрожая, в противном случае, своим прибытием. Ответа не было. Главнокомандующий чувствовал себя очень плохо, страдая жестокой лихорадкой. Несмотря на это он не захотел откладывать похода и в холодную, ненастную осень отправился в Елисаветполь, где собирались войска; в конце ноября он выступил в поход с 1600 чел. пехоты и кавалерии, при десяти орудиях.

Дорогою болезненное состояние Цицианова не улучшилось, так что его нередко приходилось снимать с лошади и класть на землю под открытым небом. Русские двигались через Ширванское ханство, и, при этом случае, Цицианову удалось склонить Ширванского хана присоединиться к России. Хан принял присягу на подданство 25 декабря 1805 года .

Из Ширвани князь известил хана Бакинского о своем приближении, требуя сдачи крепости. После весьма трудного перехода через Шемахинские горы, Цицианов со своим отрядом подошел 30 января 1806 г. к Баку.

Щадя людей и желая избежать кровопролития, Цицианов еще раз послал хану предложение покориться, причем ставил четыре условия: в Баку будет стоять русский гарнизон; доходами будут распоряжаться русские же; купечество будет гарантировано от притеснений; к Цицианову будет доставлен, в качестве аманата, старший сын хана.

После довольно долгих переговоров хан заявил, что готов покориться русскому главнокомандующему и самого себя предать в вечное подданство Русскому Императору. Ввиду этого, Цицианов обещал оставить его владельцем Бакинского ханства. Хан согласился на все условия, поставленные князем, и просил Цицианова назначить день для принятия ключей. Князь назначил 8 февраля .

Рано утром отправился он к крепости, имея при себе 200 человек, которые должны были остаться в Баку, в качестве гарнизона. За полверсты до городских ворот ожидали князя бакинские старшины с ключами, хлебом и солью и, поднося их Цицианову, объявили, что хан не верит в полное свое прощение и просит князя о личном свидании. Цицианов согласился, отдал назад ключи, желая получить их из рук самого хана, и поехал вперед, приказав следовать за собой подполковнику князю Эристову и одному казаку. Шагов за сто до крепости, вышел на встречу Цицианова Гуссейн-Кули-хан, сопровождаемый четырьмя бакинцами, и в то время, как хан, кланяясь, подносил ключи, бакинцы выстрелили; Цицианов и кн. Эристов упали; ханская свита бросилась к ним и стала рубить их тела; в то же время с городских стен открылся артиллерийский огонь по нашему отряду.

Тело кн. Цицианова сначала было зарыто в яму, у тех самых ворот, где он был убит. Генерал Булгаков, взявший Баку в том же 1806 г., предал прах его погребению в Бакинской Армянской церкви, а управлявший в 1811-1812 гг. Грузией маркиз Паулуччи перевез его в Тифлис и похоронил в Сионском соборе. Над могилой Цицианова воздвигнут памятник с надписью на русском и грузинском языках.

Что касается внутреннего управления вверенного Цицианову края, то он много сделал для улучшения положения населения, обращая главное внимание на распространение образования, с одной стороны, и процветание торговли - с другой.

Всматриваясь же в общий характер его деятельности на Кавказе, не трудно отличить три главные цели, которые он неуклонно преследовал во все время своего управления краем. Во-первых, расширить владения России по плану гр. Зубова ; во-вторых, как можно более населить край, и в-третьих, как было уже указано выше, поднять в крае просвещение, промышленность и торговлю.

Кнорринг передал Цицианову Грузию в бедственном положении; соседи своими набегами разоряли ее, народ был недоволен русским правительством, интриги царского дома еще более ухудшали состояние края. Цицианов в три года успокоил Грузию, покорил Джар-Белоканских лезгин и Ганжинское ханство; переговорами, без пролития крови, присоединил к России: Мингрелию, Имеретию, ханства: Карабахское, Шекинское, Ширванское, султанство Шурагельское и др.

В три года он расширил русские границы от Черного моря до Каспийского и от кавказского хребта до Куры и Аракса. Словом, за свое короткое управление краем, Цицианов не только положил начало русскому владычеству в Закавказье, но сумел вселить уважение среди кавказских владельцев к русскому оружию. В этом и состоит заслуга Цицианова перед правительством Александра I, это и создало ему громкую известность, так что слава его действительно пережила прах его.

Б. Савинков.

Пл. Зубов, "Жизнеописание кн. П. Д. Цицианова", Москва, 1823.

Леер, "Военно-Энциклопедический Словарь", СПб., 1896, т. 8, ст. 254.

"Военно-энциклопедический лексикон", 1857, т. 13, ст. 544.

Дубровин, "Закавказье с 1803 г. по 1806 г.", СПб., 1866.

"Кавказ", 1846, №№ 6, 7, 11, 37.

"Кавказ", 1852, № 62.

"Кавказ" 1849, № 21.

"Кавказ" 1865, № 86.

"Тифлисские ведомости" 1830, № 69; 1840, № 93; 1831, № 1-17.

"Военный Сборник", т. XL (№№ 11 и 12) и т. XXXIX (№ 10).

"Описание достопамятных происшествий в Армении", соч. кн. Е. Хубова, СПб., 1811.

"Московские ведомости", 1806, № 31.

"Русский Вестник", 1867, № 1.

"Кавказский Календарь" 1848 и 1865.

"Русский Инвалид", 1832, №№ 60, 62 и 63; 1833, №№ 214, 215, 216; 1836, № 104.

"Московский Телеграф", 1825, № 5.

"Любитель словесности" 1806, т. I.

"Славянин", 1827, т. 2; 1828, т. 6 и 8; 1829, т. 11 и 12; 1830, т. 15.

"Северный Меркурий", 1830, №№ 35-37.

"Северная Пчела" 1845, №№ 99-101.

"Воскресный Досуг", 1863, т. 1, №№ 11 и 12.

"СПб. Ведомости", 1863, №№ 26, 42 и 55.

Висковатов, "Биография кн. Цицианова".

"Русская Старина", т. L, стр. 279, 371; т LX, стр. 412; т. LXVI, стр. 140-148, 732; т. LXXIX, стр. 579; т. LXXXII, стр. 137; т. LXXXVIII, стр. 583; т. ХLIII, стр. 210, 11; т. XXX, стр. 223 и сл.; т. LXVII, стр. 504 (501?); т. XLVIII, стр. 528 и др.

"Русский Архив", 1872, 2100, 2170

"19-ый век", II, 1.

"Исторический Вестник", т. XXX, 410 и др., т. XIX, стр. 724 и др., т. LXVII, стр. 528; т. XXXIII, стр 280 и др; т. XXXVIII, стр. 506.

"Сборник Русского Исторического Общ.", тт. 23, 45, 54, 73 и др.

П. Зубов, "Подвиги русских войск на Кавказе", СПб., 1826.

Бутков, "Материалы для новой истории Кавказа), т. II и III.

русский военный деятель, князь, генерал от инфантерии

Биография

Начал службу в лейб-гвардии Преображенском полку в 1772 году. В 1786 году назначен командиром гренадерского полка, во главе которого и начал с отличием своё боевое поприще во время 2-й турецкой войны в царствование Екатерины. В 1796 году он по воле императрицы отправился в Закавказье под начальство графа Зубова . В 1797 году вышел в отставку; по воцарении Александра I вновь поступил на службу.

В 1802 году назначен инспектором пехоты на Кавказ, астраханским военным губернатором и главнокомандующим в только что присоединенной Грузии .

Частью дипломатическим путём, частью оружием он сумел склонить на сторону России разных владетелей Каспийского побережья, Дагестана и Закавказья, несмотря на то, что деятельность его осложнилась войной с Персией (см. Русско-персидские войны) и затруднялась крайне ограниченным числом войск, которыми он мог располагать: вследствие войны с Наполеоном в Грузию невозможно было посылать подкрепления. Показал себя талантливым администратором, но грузинские историки ставят ему в вину его меры по русификации края, выселение из Грузии всех членов Кахетинско-Карталинского Царского Дома.

В 1803 году организовал грузинское ополчение из 4500 добровольцев, присоединившееся к русской армии. В 1804 году штурмом взял крепость Гянджу , подчинив Гянджинское ханство, за что был произведён в генералы от инфантерии. Затем он подчинил также Ширванское ханство. Предпринял ряд мер по поощрению ремёсел, земледелия и торговли. Основал в Тифлисе Благородное училище, преобразованное затем в гимназию, восстановил типографию, добивался для грузинской молодёжи права получать образование в высших учебных заведениях России.

Намереваясь установить контроль над Баку , Цицианов осадил его и добился от местного хана обещания передать крепость русским. В феврале 1806 года должна была происходить церемония мирной сдачи Баку. В сопровождении подполковника кн. Элизбара Эристова и одного казака Цицианов подъехал к стенам крепости. Когда бакинский хан Гусейн-Кули вручал ему ключи от города, Ибрагим хан (один из приближенных хана) внезапным выстрелом из пистолета убил Цицианова. Был убит и князь Эристов.

И воспою тот славный час,
Когда, почуя бой кровавый,
На негодующий Кавказ
Подъялся наш орел двуглавый;
Когда на Тереке седом
Впервые грянул битвы гром
И грохот русских барабанов,
И в сече, с дерзостным челом,
Явился пылкий Цицианов...

А. С. Пушкин

Обезглавив Цицианова, хан и его слуги захватили с собой его голову и укрылись в крепости. Потеряв командира, небольшое русское войско вынуждено было отступить. Голову Цицианова Гуссейн-Кули отослал персидскому шаху. Но хан торжествовал недолго: уже в октябре 1806 года, когда русские войска вновь подошли к Баку, Гуссейн-Кули бежал, а его ханство перешло к России.

В 1811 году тело Цицианова было перевезено в Тбилиси и похоронено в Сионском соборе. За три года и пять месяцев своего управления Грузией Цицианов значительно расширил русские владения в Закавказье. Известно также его литературное творчество, переводы с французского различных сочинений, в том числе комедии и стихи.

Князь Па́вел Дми́триевич Цициа́нов (груз. პავლე დიმიტრის ძე ციციშვილი; Павле Димитрис дзе Цицишвили, 8 (19) сентября 1754, Москва - 8 (20) февраля 1806, близ Баку) - российский военный деятель грузинского происхождения, генерал от инфантерии (1804), переводчик, один из покорителей Закавказья. Представитель рода грузинских князей Цицишвили.

Князь Павел Дмитриевич Цицианов - персонаж малоизвестный или вовсе неизвестный даже любителям русской истории. Между тем именно он заложил фундамент того многообразного, жестокого, трагического явления, которое мы называем Кавказской войной. Именно он определил основные черты взаимоотношений России и горских народов на десятилетия вперед, именно он наметил основы и силовой, и мирной политики.

Цицианов, князь Павел Дмитриевич - генерал от инфантерии, главнокомандующий в Грузии, астраханский военный губернатор, сын кн. Дмитрия Павловича, родился в Москве 8 сентября 1754 г. и по обычаю своего времени еще в детстве, семи лет от роду, был записан в военную службу - капралом в л.-гв. Преображенский полк. Числясь в полку, он оставался дома, где под руководством своего отца получал первоначальное образование.

Уже в 1767 г. он, при помощи отца и старшего брата, перевел сочинение: "Полевой инженер или офицер, по случаю нужды строящий полевое укрепление" и перевод поднес графу А. Г. Орлову-Чесменскому. Вскоре затем он был произведен в бомбардир-сержанты, а в 1772 г. получил чин прапорщика гвардии.

Кроме нескольких стихотворений, написанных Цициановым в этот период времени, к 70-м же годам прошлого столетия относятся три его перевода; два из них - "Юлия, или Счастливое раскаяние", изд. 1775 г., и "Экономия жизни человеческой, или Сокращение индейского нравоучения, сочиненное некоторым брамином" (выдержало 4 издания), не представляют особого интереса; третий - "Дух кавалера Фоларда, из его толкований на Полибиеву историю", соч. Фридриха Великого, - показывает, как серьезно изучал Цицианов творения великих военачальников. Обладая сильным, быть может, несколько прямолинейным умом и выдающейся, непреклонной волей, которая составляла главную и наиболее резкую черту в его характере, он много, упорно и самостоятельно работал над своим образованием. Уже в офицерских чинах, без всякой посторонней помощи, он изучил математику и военные науки, занимаясь в то же время словесностью - своим любимым предметом.

И воспою тот славный час,
Когда, почуя бой кровавый,
На негодующий Кавказ
Поднялся наш орел двуглавый;
Когда на Тереке седом
Впервые грянул битвы гром
И грохот русских барабанов,
И в сече, с дерзостным челом
Явился пылкий Цицианов.

В 1786 году назначен командиром гренадерского полка, во главе которого и начал с отличием своё боевое поприще во время 2-й турецкой войны в царствование Екатерины.

В 1796 году он по воле императрицы отправился в Закавказье под начальство графа Зубова. В 1797 году вышел в отставку; по воцарении Александра I вновь поступил на службу.

В 1802 году назначен инспектором пехоты на Кавказ, астраханским военным губернатором и главнокомандующим в только что присоединенной Грузии.

Помянем храбрых ветеранов,
Вождей Кавказа боевых, -
Тебя, бесстрашный Цицианов,
Погибший от врагов своих...

Домантович

Именно Цицианову, представителю рода грузинских князей Цицишвили, Россия во-многом обязана присоединению значительной части современной Грузии и подчинения рядя мусульманских ханств Северного Азербайджана. Причём очень часто Цицианов брал на себя инициативу, действовал на свой страх и риск, не имея соответствующих полномочий. Действовал он с поразительным размахом, понимая стратегическую важность выполняемой им на Южном Кавказе миссии. Это был один из выдающихся российских государственных деятелей, о которых следует помнить потомкам.

Род Цицианова, как и многие другие грузинские семьи, переселился в Российскую империю после 1725 года, спасаясь из родного края, где свирепствовали то османы, то турки. С этого момента Россия стала их Родиной. Род Цицианова был весьма древним, происходившим из картлинских и кахетинских князей, будучи по женской линии в родстве с грузинскими царями. Первым княжеский титул получил ещё при царице Тамаре Великой (правила в 1184 - 1209/1213 гг.) Захарий Панаскетели. Его потомки занимали в Грузии важные государственные должности и отличались в войнах с турками, персами, горскими племенами и во внутренних междоусобицах. Его предки носили фамилию Панаскетели, затем Цицишвили, уже в российском подданстве – Цициановы.

С 1787 г. открылся новый период деятельности Цицианова - период боевой службы его. В августе произошел разрыв между Россией и Оттоманскою Портой, и С.-Петербургский полк вошел в состав 4-й дивизии Украинской армии, бывшей под главною командою гр. Румянцева. 2 июля прибыл вместе со своим полком к крепости Хотину, осажденной русскими и австрийскими войсками. 31 июля он был в первом огне, участвовал в отражении сильной вылазки гарнизона и за свою распорядительность и энергию заслужил одобрение Румянцева. по приказанию кн. Потемкина, личный состав С.-Петербургского полка был обращен на сформирование других частей; взамен этого был составлен новый полк того же имени и командование им Императрица поручила Цицианову, который 5 февраля 1790 г. был произведен в бригадиры. Цицианов отправился во Псков, сформировал там новый полк, принял над ним начальство и вскоре ушел с ним сначала в Полоцк, а затем в Гродну. В 1793 г. по случаю заключения мира с Турцией Цицианов получил чин генерал-майора и приказание ехать в Кавказскую армию, но Императрица, называвшая его «своим генералом», отменила это приказание.

В 1802 году генерал-губернатором Астраханской губернии, военным инспектором Кавказского корпуса и главнокомандующим войсками в только что присоединенной Грузии был назначен Павел Дмитриевич Цицианов. Этот полководец и государственный деятель, русский грузинского происхождения, был активным проводником имперской политики на Кавказе. Князь Павел Дмитриевич провёл огромную работу по расширению русской территории на Кавказе. Цицианов показал себя талантливым администратором, дипломатом и полководцем, который частью дипломатическим путём, частью силой смог склонить на сторону России разных феодальных владетелей на побережье Каспийского моря, в Дагестане и Закавказье. Генерал Цицианов имел сравнительно небольшие силы регулярной армии, предпочитая договариваться с местными владетелями. Он привлекал горских правителей, ханов и местную знать подарками, присвоением офицерских и иногда даже генеральских званий, выплатой постоянного жалованья из казны, вручением орденов и других знаков внимания. Ведение переговоров всегда предшествовало военным походом князя-наместника. При этом князь Цицианов опирался на отряды местных князей и ханов, принимающих сторону России, набирал из местных жителей добровольцев.

12 февраля 1786 года получил чин полковника и назначен командиром Санкт-Петербургского гренадёрского полка, во главе которого и начал с отличием своё боевое поприще во время 2-й турецкой войны в царствование Екатерины. 2 июля 1788 года прибыл вместе со своим полком к осаждённой русскими и австрийскими войсками крепости Хотин. 31 июля участвовал в отражении сильной вылазки гарнизона и за свою распорядительность и энергию заслужил одобрение Румянцева. После сдачи Хотина, полк Цицианова ушёл на зимние квартиры в Молдавию, где был включён состав в корпуса князя Репнина. 7 сентября 1789 года Цицианов участвовал в сражении у реки Сальча под Измаилом, а затем в операциях под этой крепостью. В том же году Цицианов принимает участие в осаде Бендер, после сдачи которых его полк ушёл на зимние квартиры на территорию Речи Посполитой, где, по приказу Потёмкина, личный состав Санкт-Петербургского полка был отправлен на формирование других частей.

В Польше русским войскам пришлось встретить сильное сопротивление. Царство Польское, на особых правах входившее в состав России, в тот период имело собственную регулярную армию. Подавление восстания конфедератов под руководством Т. Костюшко вылилось в кровопролитную войну.
Сводный отряд Цицианова прикрывал от противника Белоруссию. В самом начале выступления поляков он удержал важный в военном отношении город Гродно. В белорусском крае со дня на день ожидали восстания многочисленной польской шляхты. Кровавая резня, известная под названием Варшавской заутрени, нашла отголосок в литовском Вильно и близком к нему белорусском Гродно. В первом из этих городов русский отряд оказался застигнутым врасплох и понес потери.
В Гродно же мятеж совершенно не удался. Князь Цицианов, не веривший польским льстивым речам", зорко следил за настроениями горожан, не допускал наплыва в город праздного люда и держал полк в постоянной готовности. Как только в городе начался мятеж, он вывел своих гренадер за стены и под угрозой беспощадного штурма заставил гродненский магистрат выдать главных зачинщиков, а на жителей наложил контрибуцию в сто тысяч рублей, дав для ее сбора однодневный срок. Вид батальонных каре, готовых по первому приказу начать приступ, и наведенные жерла орудий заставили членов магистрата поспешить с удовлетворением требований не склонного шутить генерала.
Слух об этом облетел всю Белоруссию и в известной мере способствовал тому, что спокойствие и порядок были сохранены в соседних городах и местечках. Однако гродненскому коменданту приходилось трудно. Дело в том, что варшавское правительство, посылая на восток многочисленные отряды, стремилось перенести боевые действия с польской территории в Литву, Белоруссию, на Подолию. Антирусские настроения там встречали поддержку со стороны националистически настроенной местной шляхты, традиционно ориентировавшейся на Речь Посполитую.

3 января (старый стиль) 1803 года небольшой русский отряд штурмом взял крепость Гянджи (Ганжи), считавшуюся одной из сильнейших в Закавказье и бывшую ключом к северным провинциям Персии.

Руководил походом на Гянджинское ханство, расположенное на территории северо-западного Азербайджана (у границ Грузии) представитель знатной грузинской княжеской фамилии генерал П.Д.Цицианов, собравший для этой цели отряд в 2 тысячи человек. «Уничтожив в 1803 году старинных врагов Грузии, лезгин, издавна периодически опустошавших Кахетию и покрывавших ее почву кровью ее сынов и пеплом пожаров, Цицианов, для ограждения русских владений от персов и турок, задумал в том же году овладеть ближайшим к Грузии Ганжинским ханством, потом идти на Эривань, взять Баку и таким образом утвердить русское влияние на Каспийском побережье Закавказья», - отмечал известный военный историк генерал В.А.Потто.

Гянджинское ханствоПодойдя к г.Шамхору князь направил письмо Джавад-хану, в котором обосновывал права России на ханство и требовал от него подчинения. «...Гянджа с ея округом, во времена царицы Тамары принадлежала Грузии и слабостию царей грузинских отторгнута от оной, - отмечал Цицианов. - Всероссийская Империя, приняв Грузию в свое высокомощное покровительство и подданство, не может взирать с равнодушием на расторжение Грузии, и несогласно было бы... оставить Гянджу, яко достояние и часть Грузии в руках чуждых». Напоминая далее, что хан «шесть лет тому назад был российским подданным» (в 1796 г. Джавад-хан добровольно впустил в Гянджинскую крепость русский гарнизон, но после смерти Императрицы Екатерины II, гарнизон был отозван), а теперь переметнулся на сторону Персии, князь ставил ультиматум: «Пришед с войсками брать город, я, по обычаю европейскому и по вере, мной исповедуемой, должен, не приступая к пролитию крови человеческой, предложить вам сдачу города. Буде завтра в полдень не получу ответа, то брань возгорится, понесу под Ганжу огонь и меч, и вы узнаете, умею ли я держать свое слово".

В ответном послании Джавад-хан, уверенный в поддержке персов, заявил, что не только Гянджой, но и всей Грузией владели его предки. «Где это видано, - похвалялся хан, - чтобы вы были храбрее персиян. Видно, несчастный рок доставил вас сюда из Петербурга, и вы испытаете его удар».

Получив этот ответ, Цицианов повел русский отряд вперед и в двух километрах от Гянджинской крепости в местности Гуру гобу вступил в бой с ханскими войсками. После двухчасовой схватки Джавад-хан, потеряв около 250 человек, отступил в Гянджу (русские потери составили 70 убитых и 30 раненных). Началась длившаяся месяц осада крепости.